Амир покачал головой. "Заставишь волноваться... как будто я лично этого шайтана нанял, чтобы он разбрасывался стрелами направо и налево! Но, Аллах всемогущий, после такого так сложно подозревать Сабира.. Уж лучше Тахин. Ей богу лучше Тахин..."
Он уже собрался, но левая половинка рта, как известно более чувствительная к отражению эмоций, все еще улыбалась миниатюрному представлению визиря, как бы давая понять, что не будет строг, хотя вопросы Сабира были вполне справедливы.

Амир тихо порадовался, что начавшаяся свара между принцем и визирем разрешилась так и не начавшись. Он не любил ссоры, частично потому что сам мог очень сильно  и эмоционально завестись, и терял столь необходимую обьективность. Однако сейчас свара была и вовсе глупой. Вываливать все проблемы визирю, после трудного дня, когда за окнами уже брезжет рассвет - не лучшее время для разговоров вообще, не то чтобы для решения вопросов подобной важности. Да и любое обсуждение превратится в перебранку или банальный нагоняй, который тот же визирь вполне мог пропустить мимо ушей, что скорее всего вызвало бы злость у Сабира, и так далее...
Слава Аллаху, все сохранили здравый рассудок, и остались при своих двоих.
Амир молча кивнул в ответ на слова Сахида. Почему-то вспомнились тигриные шкуры и нотации наложникам в своеобразной гаремной форме. Захотелось усмехнуться, но только в глазах блеснули огоньки. Он обязательно придет, благо шутки в сторону, а дел для обсуждения хватает. Но все завтра, завтра, когда он отоспится, и отпустит наконец сжавшийся в животе скользкий комок нервов.

Амир отпустил раба, и Сабир видел, как изменились его глаза при услышанном известии. Он даже немного выпрямился на кушетке, однако сумел сохранить остатки невозмутимости, и перевести движение в попытку дотянуться до кальяна. Покрутив мундштук в пальцах, глубоко затянулся, выдохнул белый дым под потолок.
- У нас дела, Сабир, - глаза смотрелои в стену, сам принц казалось был далеко отсюда. "Сабир, почему я слышу от тебя подобные вопросы? Неужели ты не видишь моих прямых обязанностей, да и неужели так предосудительно выглядит моя встреча? Что ты хочешь сказать мне, брат?" и на фоне мыслей нет нет да и проскальзывали образы наложника-итальянца. Раненный. Но живой. Куда же ты сбежал, глупый? Что ты увидел в этих песках, и... кого?...

- Не стоит, я сам передам ему... - визирю стоило давать уже проработанную информацию, так можно было провести просчет дальнейших действий более конструктивно. Да и к тому же все, что не будет сказано Сахиду из уст доверенных лиц принца, он узнает сам, по своим каналам. Так или иначе, его сеть осведомителей богаче чем у Амира, и работает четке, хотя бы потому, что дольше существует. Здесь Амир не питал никаких иллюзий.
Сама суть дела не давала ему покоя. Подозревать брата - а он снова возвращался мысоями к этому вопросу - нет, это было слишком сложно, особенно посде того искреннего волнения в его покоях при виде крови... нет, реакция была вполне натуральной. Значит, в покушении вины Сабира нет. Но что он делал у него в покоях - просто проходил мимо?... или хотел отвести от себя подозрения?
Амир снова затянулся кальяном, и только сейчас сообразил, что на его щеке все еще осталась кровь от царапины перстня Сабира. Он неловко провел по щеке кончиками пальцев, проводя вдоль царапины. Вот и думай теперь, что пришло на ум визирю при виде таких отметин. И кстати что подумал тот же грузинский посол, когда принц принимает его в подобном виде.
- Ты непоследователен, Сабир. Вот уже который раз твои мысли не поспевают за твоими действиями. Что с тобой?

Амир вздохнул. Утро за окном освещало землю первыми косыми лучами восходящего солнца, возвещая о пробуждении и начале нового дня. А вот они-то с Сабиром так и не ложились.
"Чего ты ждал от человека со сломанными ребрами, которому не дали не только отдохнуть но и продержали на ногах всю ночь? Конечно он вспылит, причем в самый неподходящий момент. Так или иначе, ему нужно просто отдохнуть, да и самому Амиру это не помешало бы. Нельзя принимать решение в таком состоянии.
- Тебе нужно отдохнуть, брат. Мы оба устали.

Амир подхватил его под руки, не давая упасть. С трудом подняв брата, перенес его на постель и положил там, кивнув рабу осторожно снять с Сабира обувь и верхнюю одежду. Конечно, можно было отнести принца в его покои или вовсе разбудить, но это было бы слишком жестоко, и Амир счел за лучшее оставить брата у себя на эту ночь. В конце концов, все равно где высыпаться - да и ему самому не мешало бы хотя бы несколько часов сна. Раздевшись, он забрался под одеяло на второй проловине постели - сейчас положить Сабира нормально не представляллось возможным, принц скорее всего проснуося бы. Так они и заснули - Амир под одеялом, свернувшись на бок на одной половине постели, и Сабир, вытянувшийся на покнывале как положили - на другой стороне ложа.

Амир отметил изменения в наложнике. Ошейник. Неуверенная походка. Кажется, ему все же обьяснили, что побег это плохо. Вот только зачем так явно демонстрировать это наследному принцу, Амир не понимал. Однако, подобное обращение дало свои плоды. Франческо был вежлив и не нарушал этикет, обращаясь к Амиру так как должно. Принц вытянул руку, проводя ей по длинным прядям итальянца.
"Не все сказал? О Аллах, да что же здесь происходит!..."
- Что же ты сделал, Франческо?... - руки мягко пробегают по волосам, разделяя их на пряди, словно рассчесывая, и ненавязчиво поглаживая сквозь них шею и плечи.

Амир опешил. Признание итальянца, его обьятия - это было не просто неожиданно, скорее... он не задумывался о подобном, с его стороны, да и в круговороте происходящего он меньше всего ожидал подобных слов. Подобная трактовка не особо укладывалась в голове. Он знал, что рабы бегут, чтобы оказаться на свободе, а чаще всего остаются, чтобы добиться расположеничя. Однако, бежать от чувств - подобное он видел впервые. Он неуверенно погладил по спине прижавшегося к нему итальянца.
- Это очень неожиданно, Франческо... - мягко провел пальцами сквозь прядки, - Я рад что ты снова здесь. - в голосе проявились теплые нотки.

Наложник явно напрашивался на ласку, но эмир старался проявить осторожность. Не стоило слишком перенапрягать парнишку, только вернувшегося ихз пустыни, это не приведет его в чувство, а только обавит работы евнуху. Потому он ограничился тем, что повел вдоль спины ладонью, касаясь кожи через ткань одеяния.

Мысли Амира к сожалению не совсем разделяли романтический настрой Флавиано. Оно и понятно - при сложившейся ситуации дел снова становилось невпроворот, требовалось отослать раба к Тахину, чтобы он сам лично осмотрел больных слуг, также вероятно отдать приказ об изоляции дворца уже сейчас, если это эпидемия - а судя по всему так и было. Нужно было выяснить, что это за болезнь, как с ней бороться, если ли способы избежать заражения... в общем сидеть сложа руки не было никакой возможности.
- Франческо.. - он постарался говорить как можно мягче, чтобы не травмировать влюбленную психику, - Прости, но сейчас я не могу уделить тебе должного внимания. Крысы... стали для нас небольшой проблемой. Болеют люди. И очень серьезно. Расскажи мне все, что знаешь об этом курде и его крысах.