На этот раз Аббас продремал относительно недолго: часа полтора-два. Проснувшись, он сладко потянулся, вставая с кровати, быстренько ополоснул лицо ледянной водой из кувшина, который ему услужливо протянул стоявший наготове слуга и осведомился, готова ли купальня. Получив положительный ответ, Аббас удовлетворенно кивнул и спустился в сад. Купальня как раз распологалась в саду, в крытом резном павильенчике. Пройдя в него, Аббас скинул одежду и с удовольствием опустился в прохладную воду, помогающую избавиться от дневной жары. Откуда то из-за ширмы выскользнул мальчик-прислужник, державший в руках иракский уд, отвесил поклон господину, сел на лежавшие в углу подушки и заиграл плавную, медлительную мелодию. Аббас широко раскинул руки по бортику купальни, запрокинул голову назад и закрыл глаза, погружаясь в свои мечты. Перед его мысленным взором проносильсь, сменяя друг друга видения изумрудного моря, сверкавшего в лучах солнца, горы, с вершинами, седыми от покрывающиего их снега, матери, отца, мальчишек, с которыми он играл когда то в детстве, их деревня, замок его рода...И надо всем этим откуда то, непонятно, откуда, ненавязчиво выплывал образ Сарбеля, оттесняя все остальные грезы на второй план. Однако, странное дело, он не только не мешал им, но, наооборот, казалось, что без него картина будет неполной. Аббас чувствовал это и не хотел, чтобы образ принца изчез из его мыслей, хотя, в глубине сознания, не мог не отметить этой странности и удивлялся ей: с чего бы это вдруг? Ведь они с Сарбелем знакомы всего-навсего сутки. Пролежав в ванной полчаса, Аббас вылез, насухо вытерся полотенцем и приказал подать себе одежду(менять её на домашнюю он не видел смысла. Ведь скоро уже все равно придеться снова ехать в город). Выйдя из павильона, Аббас решил немного прогуляться по саду перед ужином. На душе почему то было легко и радостно. Хотелось петь, или, совсем как мальчишка, широко раскинув руки, бежать на встречу ветру со всех сил. Аббас приказал попрежднему сопровождавшему его слуге принести урд и направился в сторону своей любимой беседки, обсаженной белыми розами. Усевшись на скамеечке, Аббас взял из рук мальчишки урд, слегка тронул струны, налаживая инструмент, чуть улыбнулся каким то своим мыслям и негромко запел одну из своих любимых газелей Рудаки:
Только раз бывает праздник, раз в году его черед, -
Взор твой, пери, праздник вечный, вечный праздник в сердце льет.
Раз в году блистают розы, расцветают раз в году,
Для меня твой лик прекрасный вечно розами цветет.
Только раз в году срываю я фиалки в цветнике,
А твои лаская кудри, потерял фиалкам счет.
Только раз в году нарциссы украшают грудь земли,
А твоих очей нарциссы расцветают круглый год.
Эти черные нарциссы, чуть проснулись - вновь цветут,
А простой нарцисс, увянув, новой жизнью не блистнет.
Кипарис - красавиц гордый, вечно строен, вечно свеж,
Но в сравнении с тобою, он - горбун, кривой урод.
Есть в одних садах тюльпаны, розы, лилии - в других,
Ты - цветник, в котором блещут все цветы земных широт.
Ярче розы твой румянец, шея - лилии белей,
Зубы - жемчуг многоценный, два рубина - алый рот.
Вьется кругом безупречным мускус локонов твоих,
В центре - киноварью губы, точно ярко-красный плод.
Ты в движенье - перепелка, ты в покое - кипарис,
Ты - луна, что затмевает всех красавиц хоровод.
Ты - луна в кольчуге страсти и с колчаном нежных стрел,
Перепелка - с кубком хмельным, кипарис, что песнь поет.
Не цепями приковала ты влюбленные сердца -
Каждым словом ты умеешь в них метать огонь и лед.

Аббасу было достаточно бросить на принца один короткий взгляд, чтобы понять, что произошло что то неординарное, иначе, Аспид не выглядел бы как мертвец, поднявшийся из могилы. Все радужное настроение пирата моментально улетучилось. Он отбросил интрумент в сторону и резко вскочил на ноги. В его голосе пошлышался металл, а глаза холодно прищурились, рука непроизвольно метнулась к поясу, где обычно висела Сабля.
-Что случилось?
Спросил он пристально глядя на Сарбеля.

Аббас опустил взляд в землю и минут 10 молча размышлял, покусывая губу, а затем глухо произнес:
-Значит, ты желаешь разорвать наш договор? Но мне нечем отплатить тебе взамен за те неудобства, которые ты принял из-за меня. Прости.
Только сейчас Аббас полностью осознал, что он натворил, поддавшись своему внезапному порыву страсти и оставив принца у себя дома. Он же сломал этому человеку жизнь, сломал играючись, даже не задумываясь о его чувствах. И самое страшное было то, что он никак не мог  отплатить принцу, чтобы хоть как то компенсировать Сарбелю свою глупую прихоть...Пока не мог. "Прости, прости меня, прости, во имя всего святого. Я виноват перед тобой, но я искуплю свою вину. Клянусь, что искуплю. Пусть даже ценой жизни".
-Может, поделишься со мной, что ты теперь намериваешься делать?...И...
Аббас поднял на принца пристальный взор, стараясь заглянуть ему в глаза:
-Что ты скрываешь?
Уверенность, зародившаяся в его душе, все крепла: "Да, жизнью, именно. Пожалуй, так будет лучше для нас двоих. В конце-концов, кто я для тебя? Всего лишь пират...А ты...Ты ещё найдешь того, кого ищешь. Я верю в это. Я это знаю. Прости".

Отредактировано Аббас-хан Чинари (2007-11-15 20:03:03)

Аббас не поверил принцу ни на слово, когда тот сказал, что ему нечего скрывать. Да и слишком подозрительной могла показаться та холодность, которая застыла на лице у Аспида. Однако Аббас понял, что задел в душе Сарбеля какую-то струнку, которую он не хочет чтобы касались. Поэтому Аббас всего лишь прищурился сильнее, вздохнул с деланным равнодушием и с легким холодком в голосе ответил:
-Как скажешь...
Он снова опустился на скамью, взял в руки уд и довольно резко ударил по струнам. Минут 20 он продолжал сидеть молча, не глядя на принца, лишь перебирая пальцами струны. Потом он тихо и задумчиво спросил:
-Ты сказал, что тебя не устроит, если я лишусь жизни...Скажи мне...Это потому, что я тебе нужен всего лишь как интрумент для твоих планов,...или ты не хочешь меня потерять по какой то ещё причине?

Отредактировано Аббас-хан Чинари (2007-11-16 18:16:17)

Аббас поднял на Сарбеля глаза, смотря на прица с нежностью, вперемешку с легкой грустью. На губах его блуждала такая же улыбка.
-Хорошо играешь.
Сказал он тихо, подвинув интрумент ладонью обратно к Сарбелю.
-Сыграй ещё, пожалуйста.
Затем, немножко помолчав, добавил:
-Скажи, зачем тебе искать убежище ещё где-то, если оно уже у тебя есть?

Звуки мелодии стихли. Принц молчал. Молчал и Аббас, очарованый игрой Сарбеля. Да и любые слова сейчас показались бы кощунством и святотатством, способными безжалостно разрушить эти волшебные чары. Поэтому Аббас просто осторожно придвинулся поближе к Сарбелю, несмело взял его руку в свою, а голову прислонил к плечу принца, робко улыбаясь, так как не знал, как Сарбель отреагирует на подобное. И все же, в глубине души, Аббас не переставл удивляться себе, пытаясь разгадать, что же заставило его так быстро привязаться к этому человеку, который, Аббас инстенктивно это чувствовал был опасен, смерельно опасен. Может, то, что у них с принцем было что-то общее и, в тоже время, столько всего разного? А может быть, то, что в Аспиде ощущалась та внутриния сила, та уверенность в себе, что так не хватало порой Аббасу, как он не пытался это скрыть даже от самого себя? А вокруг стояла тишина. Даже птицы уже потихоньку замолкали, лишь изредка лениво чирикая и готовясь отойти ко сну. Приближалось время заката, любимое время Аббаса. Даже беседка была построена таким образом, чтобы можно было любоваться видом заходящего солнца.

Аббас чуть заметно кивнул головой в ответ:
-Да, очень люблю. Да и как можно не любить это?
Он обвел рукой вокруг, указывая на запад, край которого уже пылал ярко красным пожаром заходящего солнца и на восток, где уже потихоньку начинала расползаться темно-сиреневая мгла и зажигались первые звезды. В его голосе послышался даже какой-то детский восторг.
-Это же... Это же момент ухода старого и прихода нового, момент рождения тайны. И ты сливаешься с ним в одно целое. Нет. Ты - центр этого момента, его пульс, его сердце, его жизнь. Весь мир у твоих ног и ты его властелин, разве ты этого не ощущаешь?
Аббас оторвал голову от плеча принца и очень серьезно посмотрел тому в глаза. Во взгляде Аббаса легко можно было прочитать нежность и тоску, тоску по чему то возвышенному, тоску по мечте.
-Я слышал этот миф...Но разве не стоила  смерть Фаэтона того неописуемого восторга, который он испытал, ощутив, что все живое под этими небесами находиться в его руках и благославляет его как дарителя жизни...Скажи, разве не стоила?...Ведь даже в гибели своей он был прекрасен, пронясясь по небосклону огненой звездой и именно таким и остался в памяти людской, пережив даже тех, кто обрек его на смерть,...разве не так?...Знаешь,...мне почему то кажется, если бы Фаэтон действительно существовал, то он был бы похож на тебя.
Аббас придвинулся к бринцу близко-близко и тихонько прошептал ему на ухо:
-Ты мой Фаэтон, мчащися по небосклону в окружении бушующего, неудержимого пламени.

Отредактировано Аббас-хан Чинари (2007-11-18 11:34:09)