- Я неподобающе отозвался о господине евнухе, - глухо ответил Тиа, не поворачиваясь. Видеть Сабира не хотелось, да и приказа двигаться не было.
Сабир хмыкнул, улыбаясь посмотрел на Хаша. - На склоне лет ты решил воспитать  в гареме большее уважение к себе, чем есть сейчас?
- Повернись и подойди ближе. - принц был заинтересован, почему Тиа никак не отреагировал на то, что его люди собираются вскоре покинуть персию, оставив его здесь.
- Чем ты провинился перед своим королем?
Тиа поспешно поерзал ладошками по лицу, стирая слезы, но когда повернулся вид был не то чтобы особо милый, заплаканные глаза никуда не делись, но хоть носик не покраснел и то хорошо.
Подойдя поближе, опустился на колени - так он мог по крайней мере не светить своими гениталиями перед лицом сидящего принца, да и за этот жест уважения или как там его считали... в общем вроде как упрекнуть было нельзя.
- Я не знаю, хозяин, - еще ниже опустил голову, пряча лицо за волосами. Хотелось куда-нибудь деться.
- Не прячь лицо, мальчик. Или я не достоин видеть его красоты?.. - принц заметил следы недавних слез. Нахмуриля.
- Может ты хочешь написать родным?.. - Шамси соскользнул с дивана и присел рядом с Тиа. Осторожно дотронулся прохладной ладошкой до раскрасневшейся от слез щеки раба.
Тиа поднял глаза, покосившись на Сабира.
- Мне не о чем им писать, если они решили оставить меня здесь. А если бы они хотели забрать меня, вы все равно не позволили бы этого сделать, так что я не вижу смысла писать письма, которые будут прочитаны много раз, прежде чем будут отосланы, и ответ а которые может так никогда и не попасть мне в руки, оставшись у ваших людей.
- Ты дерзок... Как хочешь. Я всего лишь хотел тебя немного успокоить... Твои родственники не посвящены в суть дела. И не знают, что ты уже не вернешся свободным человеком. Но воля твоя.
Принц посмотрел на Шамси.
- Иди спать, Шамси. Уже поздно. - мальчик кивнул и встав на колени, поцеловал пальцы Сабира. Потом немного замявшись, обхватил Тиа руками за шею и поцеловал его в щеку.
Когда дверь за ним закрылась, принц подался вперед, беря Тиа за руку и сажая его рядом.
- Мой отец - советник по внешним контактам. Он не может быть не в курсе, - покачал головой Тиа. Он заметно напрягся, когда Шамси обхватил его за шею и чмокнул в шеку.
- Никогда больше так не делай, - шепнул он ему на ухо.
Когда они остались одни, парнишка был усажен рядом с принцем, снова опустив глаза и положив руки на колени.
- Благодарю что вы так заботитесь обо мне, хозяин, - он пытался приучиться к этому слову, но оно было неприятным и резало слух.
- Ты хочешь сказать что я лгу?.. - Сабир поднял лицо мальчика за подбородок.
- Нет, что вы, я лишь выразил свою мысль, простите, - тут же стушевался Тиа.
- Хозяин...  - напомнил Тиа принц, прошептав ему это слово на ушко.
Пальцы коснулись атласной кожи. Исследуя прошлись по шее, плечу, спускаясь к пояснице.
- Хозяин, - согласился Тиа, едва не поморщившись от этого. Весь подобрался от прикосновения, стали заметны тонкие для его возраста мышцы на спинке и плечах. Он явно никогда не перенапрягал себя, однако это хорошо сказалось на коже, оставив ее мягкой как у ребенка.
- Хаш... - позвал Сабир, наслождаясь ароматом трав и чистым запахом юного тела. - Отведи его в спальню и подготовь...
Принц отстранился. Евнух быстро взял Тиа за руку и потянул в сторону спальни.
Тиа спотыкаясь следовал за ним, то и дело пытаясь выдернуть руку.
- Вы что?... Это же бред!...
Хаш шикнул на него, покрепче перехватывая запястье Тиа и входя в спальню, закрывая за собой дверь. Он провел мальчика в купальню и оставил у маленького-неглубокого бассейна. Сам подошел к одному из шкафчиков, что-то ища. Вскоре он вернулся к Тиа, небя в руках несколько флаконов из разноцветного стекла и что-то завернутое в черный бархат.
- Он не тронет меня, - отрезал Тиа, - Я еще маленький, со мной нельзя такого делать! Даже не мечтайте! Я согласился на ваши условия, но пора и честь знать!
- Малыш... - старый Хаш печально покачал головой. - У тебя нет выбора, кроме принять все как должное...
Евнух поставил принесенные вещи на столик и кивнул на широкую лавку, устланную разноцветными циновками. 
- Ложись на живот. Руки положи под голову.
- Не буду! - Тиа готовился прибегнуть к последнему средству - отчаянному сопротивлению, - Я не позволю делать с собой такое, если хочешь можешь меня сразу убить, но на такое я не пойду!
Он отошел назад, и даже мнашарил глазами пузырек, которым собирался запустить в евнуха при первой же попытке приблизиться.
Сильные руки стражей крепко сжали плечи Тиа. Бешенно сопротивляющегося мальчика насильно уложили на лавку, ужерживая запястья и щиколотки прижатыми к ней.
Хаш подошел и сел на колени рядом. Начал разминать шею и спину Тиа.
- Ну чего ты добился?.. Твой протест только сделает все болезненнее, чем могло бы быть...
- Не думаю что принцу будет интересно так же со мной справляться. Вы же не хотите выглядеть в плохом свете перед своим господином? - он извернулся, попытавшись цапнуть евнуха за руку.
Хаш вовремя убрал руку. Страж больно сжав в кулаке волосы Тиа, прижал его голову.
- Если ты продолжиш сопротивляться тебя просто свяжут. Потом принц продаст тебя работарговцу. Он не будет в накладе. Ты юн и красив. А на рынке рабов хорошо умеют приручать таких котят, как ты... - Хаш только говорил факты. Злобы в голосе не было.
Налив на ладони немного расслабляющего масла, он нвчал втирать его в нежную кожу спины, аккуратно обходя следы от плети.
- Неуверен, что они захотят возиться с моим приручением, - фыркнул он, ерзая под его руками. Если массажем евнух хотел расслаюить его, то это определенно не удавалось.
Хаш не обращал больше внимания на возню мальчика под его руками. Скоро масло начнет действовать. И он заговорит уже соверщенно по другому. Ласковые, сильные ладони переместились на поясницу. Красивой попке мальчика Хаш уделил более тчательное внимание.
- Эй! Меня нельзя там лапать, это неправильно! извращенец! - мальчик кажется оставался на своей волне, не особо стесняясь в выражениях и словах, он не понимал что за извращенное понятие любви должно быть у людей, ложащихся с себе подобными по полу, да к тому же с детьми.
Хаш погладил мальчика по бедру. Взял новый флакон с более густым и теплым маслом, которое помогало быстро останавливать кровотечение и заживлять. Развернув бархат, евнух выбрал небольшое гематитовое дилдо.
Разведя персиковые полушария маленькой попки хорошо смазал новым маслом тугое колечко мышц, иногда вводя теплую плоть один палец.
- Постарайся расслабиться, малыш. Будет немного дискомфортно. - сказал евнух, покрывая значительным слоем масла кончик выбранного дилдо и приставляя его ко входу в нежную девственную плоть.
Тио не сразу понял что затеял евнух. Подобные приготвления и развлечения если и практиковались в его стране, то так или иначе он был слишком мал, чтобы знать о них. Обернувшись через плечо, он смог в полной мере оценить чего от него ждут, и что собираются делать. И выдал вполне однозначную реакцию. Пронзительный, свойственный больше девочкам, визг, от которого хотелось зажать уши, и убрать подальше бокалы и другое стекло.
Один из слуг подскочил на помощь. Ловко закрыв рот мальчика импровизированным кляпом. Страж, держащий Тиа за руки и волосы, недовольно поморщился. Ему было тяжело сейчас находиться здесь и делать такие вещи. Через несколько лет его сыну будет столько же, как и этому юноше. Он по возможности аккуратно повернул голову Тиа лицом вниз, между его руками.
- Я еще ничего не сделал, малыш. Это не долго. Потерпи. - Хаш ввел дилдо растягивая узкую дырочку прохода. Одно плавное движение и вся длинна скрылась от глаз. Нежная кожа выдержала, только покраснев. Хаш медленно начал двигать дилдо внутри, почти выводя его и погружая снова на всю длинну. Гладкая прохладная поверхность гематита снижала неприятные ощущения вкупе с теплым маслом.
Тиа больше не пытался кричать или делать иные варианты протеста. Он уже ощутил, что если расслабиться, то принимать эту штуку становится значительно легче, и теперь просто лежал и тихо хныкал, надеясь что это отвратительное действо скоро закончится. В какой-то момент он настолько расслабился , что изза того что он лежал головой вниз можно было решить что он потерял сознание или что-то в этом роде.
Через некоторое время евнух решил, что Тиа достаточно подготовлен привык к новым ощущениям. Он вытащил дилдо и отдал его слуге. Который стоял рядом с влажным полотном на готове. Протерев Тиа мягкой тканью, Хаш взял другое дилдо. Короче чем первое. Но шире и на конце с довольно глубокой ложбинкой.
Как и первое, гладкая поверхность теперь уже белого нефрита, была смазана маслом. Страж теперь положил руки на плечи Тиа, грудью прижимая его к лавке.
- Это последнее, малыш... - Хаш постарался как можно аккуратнее ввести кончик дилдо, но все равно первые гранатовые капельки показались на полупрозрачной поверхности камня.
Тиа снова начал кричать и сопротивляться, ощутив уже не просто дискомфорт, а самую настоящую боль. Было понятно, что  с  порванными тканями его нельзя было отдавать кому бы то ни было в постель, однако сам Тиа думал сейчас совсем о других вещах, в частности о том что он с удовольствием укусил бы одного из этих людей, если бы кляп не мешал.
"Они точно ненормальные, с такими милыми дицами делать со мной такие вещи. Я их всех убью, особенно этого принца. Его точно надо убить за такое, кто знает, может он и с теми малышами такое проделывает." Злость придала ему сил, и он снова начал осложнять жизнь себе, страже и евнуху.
- Тшш... Малыш, потерпи... - Хаш тихо уговаривал мальчика, прекратив движение, введя дилдо на половину. Заботливые руки разминали поясницу и бедра.
Дав Тиа отдохнуть, Хаш ввел дилдо до конца, все еще тугие мышцы плотно обхватили ложбинку, не давая нефриту покинуть тело мальчика без посторонней помощи.

- Вы этого не сделаете! - воскликнул Тиа, обозревая двух довольно рослых мужчин, - Так нельзя!
- Твои слова, что просьбы ничего не значат. И ты сам пожелал побыстрее все закончить. ОНИ закончат это быстро. Не сомневайся. - гнев наконец пролился в голосе.
Получив разрешение, один из воинов подошел к ложу принца и поймал Тиа за руку, стаскивая мальчика на пол.
- отпусти! Пожалуйста, не поступай со мной так, ты же не можешь быть таким же как они! - Тиа схватился за его руку, умоляюще заглядывая ему в глаза. Он начинал понимать, что принц видимо не самое худшее в этом дворце.
Страж только мягко улыбнулся и перехватил вторую руку мальчика, заводя их за спину. Подведя Тиа к своему товарищу он поставил его лицом к ниму, на колени.
Сабир с холодной отчужденностью смотрел на происходящее. Как только стража нечисто коснется мальчика, его судьба будет уже не связана с личным гаремом принца. Можно будет отдать его в руки дворцового горнизона. Или продать перекупщику.
- Хозяин, прошу вас, я знаю что виноват, я не оценил вашей доброты, ибо слишком глуп чтобы понимать свое положение и неуместность гордости здесь, в ваших покоях! Простите меня, я больше никогда не совершу этих ошибок! - в глазах Тиа появился откровенный страх.
Едва заметный кивок и страж отпустил Тиа. Но принц продолжал молчать. Давая возможность юноше проявить свое желание извиниться целиком и полностью.
Тиа приблизился к ложу и опустился на колени, как тогда с евнухом, и так же произнес, не поднимая головы, только плечи немного вздрагивали, видимо его все еще трясло от страха.
- Я недостойно говорил с вами, как и я сам едва ли достоин радости быть рядом с вами, лишь сейчас я понимаю ужасное свое прведение, и лишь уповая на вашу мудрость я могу нсмиренно надеяться на прощение.
- Я приму во внимание твое невежество, мальчик. Тебя простят и накажут лишь за чрезмерную строптивость нрава. - принц говорил уже спокойно. Ночь все равно уже была испорчена. Бессонница никуда не делась.
- Шиар, исполни мою волю. Только не слишком испачкай ковер. Запах крови в такую теплую ночь будет меня отвлекать, а звать слуг для уборки, сейчас я не желаю.
Тиа втянул голову в плечи. Ну что за день... все сегодня было против него. Или он еще не мог усвоить порядков этого места...
Шиар снял с пояса короткую плеть. Второй страж перекинул волосы Тиа на грудь и взял его за руки, удерживая запястья над головой.
Мерный шелест ударов плети наполнил ночную тишину комнаты.
Тиа старался не слишком стонать, чтобы не испортить и без того неблагожелательное настроение принца. Странно, но в этой боли он находил какое-то успокоение для себя, хотя сути этого чувства понять еще не мог. Он лишь подумал о том, что она помогала заглушить острую душевную боль от непонимания и неприятия происходящего. Так было проще. Но все равно хотелось чтобы это закончилось.
К предыдущим трем розовым полосом добавилось еще десять алых отметин. Шиар мысленно перевел дыхание. Только в двух местах нежная кожа мальчика была испорчена и тонкие змейки крови ползли по правому боку и вдоль позвоночника, под левой лопаткой.
Руки Тиа отпустили и его больше ничто не держало.
Он снова согнулся в поклоне, касаясь лбом рук на полу, и не смел дажзе пошевелиться, не зная что придет в голову принцу.
Шиар, немного подождав, убрал плеть обратно на пояс. Стражи вновь растворились в тени спальни.
- Тебе больше нечего сказать? - Сабир сел повыше, откидываясь на подушки.
- я виноват перед вами, хозяин, - Тиа не знал что еще говорить, ему казалось что все слова были сказаны.
Сабир встал с ложа и подошел к Тиа. Немного постояв, принц сходил за водой, полотенцами и заживляющей мазью.
- Ложись на ложе, на живот.
- простите что вынуждаю вас заботиться обо мне, - Тиа осторожно забрался на постель, - вы... очень добры ко мне. - он чувствовал, как его отирают полотенцем, и покрывают кожу заживляющей мазью, - Я... могу что-то сделать для вас?
Сабир убрал мазь и испачканые полотенца. Ночь еще могла подарить несколько часов сна. Если суметь заснуть... Невесело подумал принц.
- Можешь... Выкинь из своей милой головки весь бред, и прими как должное свое нынешнее положение. - Сабир лег на спину, заведя руки под голову. Полумрак спальни давал отдых для глаз, но сон бежал.
Тиа подвинулся и лег рядом с принцем, положив голову ему на грудь, доверчиво устроившись там и пальчиками остоожно перебирая его волосы.
- простите что вынуждаю вас заботиться обо мне, - Тиа осторожно забрался на постель, - вы... очень добры ко мне. - он чувствовал, как его отирают полотенцем, и покрывают кожу заживляющей мазью, - Я... могу что-то сделать для вас?
Сабир убрал мазь и испачканые полотенца. Ночь еще могла подарить несколько часов сна. Если суметь заснуть... Невесело подумал принц.
- Можешь... Выкинь из своей милой головки весь бред, и прими как должное свое нынешнее положение. - Сабир лег на спину, заведя руки под голову. Полумрак спальни давал отдых для глаз, но сон бежал.
Amartho (01:27:50 11/06/2007)
Тиа подвинулся и лег рядом с принцем, положив голову ему на грудь, доверчиво устроившись там и пальчиками остоожно перебирая его волосы.
Тепло юного  тела рядом, приятно успокаивало. Робкие ласки мальчика были по наивному милы.
- Ты спрашивал, что делает в моем гареме ребенок... Завтра можешь спросить у него сам. Если старый Хаш не найдет тебе какого-нибудь занятия... Отвечу лишь, что ложе со мной он не делит. Это достаточно удовлетворило твое любопытство?.. - принц устало прикрыл глаза.  День выдался тяжелый. И утром придет его брат близнец...
- Хаш хочет наказать меня завтра, не знаю смогу лия после этого увидеться с вашим юным созданием, - Тиа пожал плечами, осторожно провел по плечу принца. Он видел, что тот сильно устал, и почему-то на наглую линию поведения у него самого тоже не было сил. Хотелось просто полежать вот так, прикрыв глаза, и дать себе отдых.
Слова Тиа позабавили принца.
- Ты во дворце и дня не пробыл, а успел уже вывести из себя старого евнуха. Чем ты его рассердил в этот раз? И что он пообещал с тобой сделать? - Сабир осторожно, что бы не спугнуть юношу, погладил Тиа по нежной коже плеча. Волосы мальчика разметались белой волной по спине. Из за их пелены виднелись красные следы, портящие всю картину.
- Я его ударил, - Тиа почему-то смутился из-за этого в общем-то логичного для него поступка, - Он сделал мне больно, а потом повел себя так, будто ничего не произошло. Попытался успокоить. Нельзя так делать, это же ложь, - он надул губки, и думать не хотел о том что завтра будут с ним делать. Ему было жаль свою спинку. Касаний принца он то ли не заметил то ли не понял.
Ударить Хаша... Полное безумие. Обычно после этого рабов по тиому умершвляли. А здесь... Симпатия? Или евнух стал слишком мягок?
- Это его работа. Ты же не будешь бить врача, когда он вынужден сделать тебе больно в ходе лечения?..
Речь принца была прервана тихим шелесном откытия двери. Легкая закавесь в проеме откинулась и в спальню вошел укутанный в одеяло Шамси. Сонно протопал босыми ногами к ложу Сабира и забрался к ниму под бок с другой стороны от Тиа. Принц в молчании смотрел за происходящим. Вот головка мальчика устроилась на его плече и он заснул, тихо засопев.
- Он делал глупые вещи. Это не может быть работой, - уверенно ответил Тиа. Проследив за действиями ребенка, осторожно отстранился.
- Мне стоит уйти?
Ему было мнеловко лежать в одной постели с этим человеком и этим малышом, непонятно что здесь делающим.
- Нет. Останься. - принц никак не мог представить, какие глупые вещи делал Хаш. Но просто спросить это у Тиа не хотел. Некая загадка была интересной. Он мысленно перебирал в голове все возможные вещи, которые мальчик мог посчитать глупыми.
- Тебе было больно когда твое тело готовили для сегодняшней ночи?
- Очень, - глухо признался Тиа. - Я еще мал для этого
Он снова спряиал взгляд, опустив глаза, но снова лег в постель, правда уже не на плечо, а на подушку рядом с мужчиной, оставив руку у него на груди.
- У тебя странное мироощущение. Я бывал в вашей стране. И твои сверсники не казались мне юными для любовных игр. - Сабир улыбнулся, что-то вспоминая. - А некоторые уже имели наследников.
Принц накрыл своей ладонью руку Тиа, лежащую у него на груди. Ласково поглаживая тонкие пальцы.
- Чтобы получить наследника не нужно спать с мужчиной, - ладонь на груди Сабира собралась было убраться, но не посмела куда-то деться, когда ее коснулись пальцы принца. Сложно сказать, принесла ли ласка ответную нежность в душу Тиа, однако по крайней мере он остался лежать где лежал.
Принц молчал. Поднес пальчики Тиа к губам и нежно поцеловал каждый.
- Значит любить женщину в твоем возрасте вполне нормально?. - голос упал до шепота. Рука принца расслабилась, и, выпуская ладошку Тиа, свободно легла на грудь.
Сабир уснул.
Тиа полежал немного, пока не убедился, что принц окончательно уснул, и разбудить его будет непросто. Тогда он мягко убрал руку с его груди и осторожно поднялся с кровати, стараясь ни одним движением не создать лишнего шума. Тихо насколько мог, он покинул комнату, направляясь в купальню...
Там он осмотрелся, остановив взгляд на еще тогда запримеченных им ножницах. Небольшие, но явно достаточно острые... взяв их в руки, покрутил между пальцев. Надо было решаться сейчас, другого шанса не будет, и он отлично понимал это.
Шамси беспокойно заворочался. Тихо вздохнул. Когда Тиа ушел в купальню, пройдя мимо крепко спящего у дверей евнуха, малыш перевернулся на спину, разметавшись по ложу. Сон его был беспокоен. Ночная жара навевала недобрые видения.

Кожа мальчика горела и уже припухшая от раны скула начала краснеть.
Тар вогнал себя во вновь потревоженную плоть Тиа в последний раз, перед тем, как излить свою мужскую силу в тело юноши. Замерев на мгновение с едва заметным выражением страсти на лице, страж начал вновь медленные растянутые движения, вопреки бурному оргазму, все еще возбужденной плотью.
Тиа скривился и запищал, отчаянно мотая головой. Он ненавидел эту неправильную нежность, не должен был принц быть с ним ласковым, если он же сам приказал сделать с ним все это. Это было неправильно, и вместе с тем его касания подкупали, а потому на глаза Тиа снова начали наворачиваться слезы.
Когда же он сообразил, что плоть Тара все равно осталаст твердой даже после оргазма, он сильно дернулся, намеренно глубоко насаживаясь на нее, раз ра разом, заставляя ускорить темп. Если он хотел кончить еще раз, Тиа хотел добиться этого как можно скорее. - Держите его. Не давайте двигаться. - холодные слова приказа контрастом ложились на ласковые прикосновения рук принца.
Тут же стражи, удерживающие Тиа, перехватили мечущееся под Таром тело юноши, не давая ему пошевелиться, кроме как от движений самого Тара.
- Ну же, мальчик... Ответь, так ли плохи были мгновения проведенные со мной?.. Или тебе больше нравится быть сейчас со стражами, которые уделяют тебе столько пристального внимания?..
Тиа начал плакать. Слезы попадали на царапину на лице, отчего она еще сильнее покраснела, но плакать от этого мальчик не перестал.
- Я хочу быть с тем, кто меня любит, а не с тем кто меня хочет!
Контраст прикоснвений принца и неспешных толчков стража заставлял терять остатки самообладания и понимания происходящего.
- Ты хочешь так много, не давая ничего в замен... Ты раб, мальчик - любовь осталась за дверью твоей прошлой жизни. Единственное, что осталось для тебя - быть желанным...
Сабир отдал безмолвный приказ. Телохранители, тихо появившиеся на зов господина, быстро умертвили двух стражей, удерживающих Тиа. Последним пал Тар, узкое длинное лезвие пронзило его сердце.
В прилегающей к купальне комнате для слуг раздались приглушенные вскрики.

Тиа с коротким вскриком забился под упавшим на него мертвым телом. Кое-как выбравшись из-под него, метнулся к стене купальни,  сжимаясь в комочек, перепуганный происходящим, ничего не понимающий мальчишка.
Тела стражей быстро унесли. Один из телохранителей вернул Тиа к принцу, просто подхватив его на руки и посадив на скамейку рядом с Сабиром. В купальню позвали лекаря, который не заставил долго ждать своего появления.
Пока врач осматривал порезы мальчика, Сабир стоял рядом с ним, придерживая его за плечи.
Тиа то и дело вздрагивал, сказывался то ли шок от изнасилования, то ли шоек от того что его первого мужчину убили прямо во время процесса. Так или иначе, но он не трогал ни лекаря ли Сабира, просто сидя на скамье и стараясь повернуться так, чтобы было не больно сидеть.
Промыв порезы чем-то очень жгучим и сделав несколько аккуратных стежков тонким шелком, врач занялся лицом Тиа.
- Мой господин. К сожалению здесь практически ничего нельзя сделать. Останется шрам... - немного испуганно сказал врач, заметив еще не убранные следы крови на каменном полу купальни.
Аккуратные стежки стянули порваные края пореза на скуле. Слой, быстро превратившейся в пленку мази укрыл рану отзагрезнения.
После того, как с порезами было покончено, мальчика уложили на живот, и врач быстро, почти незаметно обработал вновь начавшую кровоточить попку Тиа.
Тиа за все это время не проронил ни слова. Что он мог сказать принцу? Что вообще произошло в этой купальне? Он не мог понять как к этому относиться. Если его решили приводить в порядок, значит он был нужен Сабиру. Стало как-то странно. Сабир положил много усилий, чтобы вернуть Тиа в надлежащий вид, он мирился с его поведением, как и Хаш...
Но выбросить из головы то, кем он был, Тиа тоже не мог. И он не знал, что делать.
Когда мальчика омыли, и волосы вновь привели в порядок, Сабир взял укутанного в полотенца Тиа на руки и отнес в спальню.
Все подсвечники и лампы были зажжены. Большие окна распахнуты, впуская в комнату уже прохладный, предутренний воздух.
Устроив мальчика на ложе, принц лег рядом. Говорить он не начинал. Просто молча смотрел на него, изучая выражение лица и думая о чем-то своем.
- Вы делаете странные вещи... - негромко произнес Тиа, отводя взгляд на один из комнатных подсвечников.
Тиа повернул голову к нему, однако глаз не поднял.
- Вы приказываете сделать мне больно, а сами остаетесь ласковым. Зачем? Вам... нужно создать контраст, чтобы я хотел быть с вами?
Принц осторожно притянул Тиа к себе, стараясь не сильно тревожить раны. Отведя волосы с его лица, нежно поцеловал шрам на скуле.
- Зачем?.. Не знаю... Но точно не для создания контраста, мальчик... Ты симпатичный, в чем-то даже привлекательный своей чужестранной красотой.. Но все равно - это не стоит того, что бы так продуманно стараться завоевать твое доверие... Считай, что мне просто любопытно.
Принц держал юношу в кольце своих рук, согревая его своим телом.
- Вам любопытно?... - Тиа тихонько лежал в кольце его рук, - Мне... могло бы быть хорошо с вами
Немного освободив Тиа от пеленающего мальчика полотенца, принц поцеловал его в плечо.
- Не думаю... Я жесток, требователен и не терплю неповиновения... А по чему ты это сказал?.. - рука Сабира поверх ткани спустилась на бедро Тиа. Большим пальцем чуть поглаживая пах юноши.
- Поэтому мне не будет хорошо с вами, - тихо ответил Тиа, - Я... сказал просто потому что подумалось.
Пах немного поджался от касания, но мальчик не отстранился.
- А с кем либо другим тебе будет хорошо?.. - Сабир отстраняясь внимательно посмотрел на Тиа.
- Не знаю. Могло быть, - Тиа пожал плечами, - Я играю на испанской гитаре. Рисую. Стреляю из лука. Я хочу повидать другие страны и написать о них книгу. Кому-то все это могло быть нужно.
Сабир спокойно улыбнулся и кивнул. Вытянулся на животе рядом с Тиа, положив голову на вытянутые вперед руки.
- Все может быть...
Ворот ночного халата Сабира открыл его плечи, светлые волосы разметались по подушке.
Тиа приподнялся рядом с ним, садясь на колени и поглаживая плечи Сабира.
- Я умею делать массаж, - полувопрос полуутверждение, он не стал бы что-то делать без разрешения принца.
- Так что тебя сдерживает показать свое мастерство?.. - проурчал Сабир, потягиваясь под руками Тиа. Тугие жгуты мышц плавно перекатывались под загарелой кожей.
Тиа осторожно приопустил рубашку Сабира и убрал волосы со спины. Погладив мягкую кожу, он улыбнулся и поднялся с постели.
- Я сейчас, - он выскользнул в ванную и вскоре вернулся, а потом на спину принца легли приятно пахнущие теплым маслом руки. Тиа начал массировать его плечи, постепенно опускаясь к ребрам
- У вас красивое тело.
- Рад, что тебе нравится... - Сабир прикрыл глаза и отдался в умелые руки мальчика.
Мальчик продолжал работать над его спиной, опускаясь ниже и мягко разминая уставшие за день мышцы.
- Возможно, это компенсирует ваш недостаток сна.
Сабир глухо рассмеялся.
- С чего вдруг такая забота?.. - спросил Сабир, плавна переварачиваясь на спину и одновременно потянивая расслабленные мышцы.
- Как ты сам?..
Тиа только улыбнулся и начал массировать его грудь , все так же оставшись над ним, устроив ноги по обе стороны его бедер.
- Возможно, мне хочется сделать вам приятно... - он опустился на живот, массируя кубики пресса, проступающие под кожей, - Вы очень сильный человек, хотя сразу этого не видно
Сабир спокойно лежал принимая заботу Тиа. Хотя такая резкая перемена в настроении юноши была немного подозрительна.
- У тебя это получается.. - принц потянул за край полотенца, стягивая его, обнажая Тиа.
Тиа явно смутился, оказавшись обнаженным. Он продвинулся чуть ниже, плавно массируя бедра Сабира, все еще теплые и скользкие от масла руки мягко касались низа живота, а потом он осторожно коснулся его плоти, так же мягко массируя ее руками, пробираясь между ног и охватывая ладонью яички, очень бережно и во многих отношениях приятно.
Сабир полуприкрыл глаза. Как большой довольлый тигр, принц лежал под Тиа и чуть не урчал от его ласк.
- Ты противоречив... - тихие слова.
Принц обвел контур личика Тиа, коснулся пальцами его губ.
Тиа отстранился от его руки, но лишь за тем, чтобы опустить голову и коснуться его плоти губами. Лизнув головку, вобрал ее в рот и слегка пососал, потом выпустил и лизнул вдоль ствола, слегка подух на плоть и снова взял в рот, но уже глубже.
Откинувшись на подушки, принц грухо зарычал.
- Маленький лжец... - пальцы зарылись в шелковистые пряди волос юноши, удерживая его голову и подаваясь бедрами вверх.
Тиа глухо застонал, то ли от того что Сабир удерживал его голову, то ли от... страсти?
Он начал глубже принимать плоть принца, при этом так и не отпустив его яички, а второй рукой поглаживая бедра.
По телу медленно начали разливаться расплавленные ручейки сладкой неги. Руки легли на покрывала, сминая тенкуя ткань в кулаках.
- Тиа... - принц в первый раз назвал своего нового раба по имени. На границе сознания он наметил себе, что в будущем надо дать ему новое имя.

- Ты уверен в этом старик? Если твои слова правы, за них будет пролито много крови. И твоему роду придется отсюда уйти. Ты принимаешь это в расчет?. - принц говорил тихо, в который раз перечитывая потрепанный свиток, который передал ему старейшина.
- Да мой господин... Я сознаю все последствия... Но моя преданность старому шаху и его детям не может заснуть перед лицом угрозы... Мои слова верны. Ваш... родственник... - старик осторожно подбирал слова. - по отцу... Это его послание.
В дом к старейшене зашел сотник и, извинившись, доложил, что Тиа возвращен. Сабир только кивнул и отпустил его. Возвращаясь к разговору. Желание выяснить, что стоит за подделкой его печати почти достигнуто.
Как выяснилось из документа -если таковой можно было считтать документом, это листок, едва ли не личное письмо-приказ от... внебрачного сына султана, инициатора происходящего во дворце разлада... Он всего лишь захотел власти. И теперь шел к ней всеми доступными способами. Уверенно и четко. И вот наконец было найдено доказательство, его письмо, адресованное одному из слуг во дворце. Заимствование шкатулки драгоценностей Сабира. Всего на час, и еще не докажешь, что печатка была там, но Сабир знал, а значит мог отталкиваться от этого. Оставалось лишь подвести докащательства под виновника.
Убрав документы в чехол, Сабир поблагодарил старейшину. Доверенный человек Сабира, передал старику увесистый кошель потновесных золотых монет.
- Мой господин позволит спросить?.. Довольны ли вы приемом?.. - старейшина виновато опустил глаза. - Простите, что недоглядели и вашим людям пришлось возвращать беглеца...
- Все хорошо. Мы тут будем еще несколько часов. А этот раб не стоит своей цены. Хочешь его посмотреть? Он молод. Когда отдохнет его можно будет приставить к хозяйству.
- Я бы посмотрел его, если мой господин позволит. Мне ли откаываться от хороших рабов?
они вышли из шатра, мужчина проследовал к Тиа, осматривая его со всех сторон. Подняв его, заставил повернуться, пощупал мышцы, точнее их отсутствие, посмотрел зубы, нахмурился, потом словно сообразив что-то, взял за ягодицу, проверяя ее упругость. Покивав своим мыслям вернулся к Сабиру.
- Простите. мой господин, но я не смогу взять его.
- Что-то тебя не устраивает? Он слишком слаб или еще какой недостаток ты нашел, который я не заметил. Не держи сердца, я не хотел продать тебе неполноценный товар. - говоря это принц совсем не смотрел на Тиа.
- Да простит мне мой господин, но этот мальчик годен лишь для постельны утех. Его формы совершенны и зад крепок, но он слаб, и не пригоден для работы в оазисе. У нас он будет болеть и только зря есть свою пищу. Ему место в гареме среди изнеженных юношей. Потому я не могу принять его, господин, - он склонил голову.
- Для моего гарема он тоже не представляет ценности... А времени его вести на торги у меня нет. Ты мог бы его хорошо продать караванщику...
- Я не уверен, что его возьмет караван, но я возьму его, если вы дадите хорошую цену... - он скосил глаза на юношу, - Тысяча, - это была цена средней руки раба, Тиа стоил минимум вдвое дороже
Сабир недобро усмехнулся. Надо отдать должное старику, свое дело он знал. Выгоду для своей деревни он упустить не мог. Караванщик за парнишку отдаст в тридорого - на торгах  в Персии или в Турции он продаст мальчишку возместив все расходы на него и еще отанется в хорошей прибыли.
- Что скажете, мой господин? Лишь так я смогу оправдать все рнасходы на его содержание.
- Я видимо обидел тебя, мудрейший... Ты завтра продаш его караванщику за хорошую цену и не тратя на его содержание много... Четыре тысячи возместят мне его продажу.
- Как можно, мой господин! Посмотрите, он худ как лань, да он воды выпье больше верблюда на водопое, и кожа столь бледна, что его придется прятать от солнца. Полторы тысячи, и лишь потому что вы мой господин, - старик четко уловил, что Сабир хочеит избавиться от мальчишки, и потому уцепился за цену.
- Он строен... А кожа чиста и мягче атласа. Легкая тень твоих садов сделает ее холотистой и не даст сгореть. Но, друг мой, вижу я слишком обременяю тебя этим рабом... Действительно, продать его за цену хорошей лошади тебе сейчас не под силу... Что ж, так как я твой господин, мне в плохой пример станет навязывать тебе его. Не беспокойся более. Я сам продам его караванщику. Ты не будешь в убытке, расходуя на него пару глотков воды и немного мяса.
- Как скажете, мой господин... - старик только крякнул, сообразив что упустил навар с перекупщика, но дело было сделано.
- Карим... Глаз с него не спускай. Головой отвечаешь... - покончив со всеми делами, принц воспользовался предложением старейшины отдохнуть в его доме.
Тиа тем временем попросил себе воды. Он бытренько обдумывал сложившееся положение.
Карим вздохнул и принес юноше воды. Придерживая его за шею, помог ему напиться.
- Я бы хотел увидеть своего господина...
- Ты даже не представляешь... насколько тебе лучше его сейчас не видеть...
- Почему? - Тиа прищурился
- То, что ты все еще жив, зависит от цены, которую за тебя завтра даст торговец... Господин не любит просто так тратить время. Вот скажи, малыш.. Ну зачем тебя дернуло убегать?.. - Карим сидел рядом с мальчиком и внимательно смотрел в его глаза.
- Я не хочу жить рабом, - жестко ответио Тиа.
- С этим уже ничего нельзя поделать... Тебе остается надеяться, что твой новый хозяин будет хоть в половину лучше, чем его высочество...
- А... господин так плох?... - невольно удивился Тиа
Карим хмыкнул.
- Господин слишком хорошь... И не редко кому это не нравилось... Но что сейчас об этом говорить. Завтра тебя продадут. Могу пожелать тебе только постараться выторговать цену побольше. Тем самым торговец подберет тебе господина получше, а не продаст в дом для утех...
- Почему хороший господин может не нравится? Ты противоречишь сам себе, - он покачал головой, - Я бы хотел увидеться с принцем, если он согласится принять меня.
- Он слишком добрый с такими страптивыми рабами, как ты... Не знаю, что он в тебе нашел. Я не буду сейчас тревожить его, но передам твою просбу, как только принц будет готов ее выслушать.
- Хорошо... Скажите принцу, что я знаю как принести ему больше денег, чем от моей продажи...
- Скажу... - Карим немного помолчал. - Тебе действительно так плохо, когда его высочество заботится о тебе?..
- Я чувствую себя рабом... я способен на большее, на... лучшую жизнь, чем это... но... принц очень добр ко мне... иногда я начинаю жалеть о своей попытке ьегства... и некоторыз других вещах...
- Тогда постарайся не делать больше таких глупостей. И тебе надо найти новый способ отбиваться... А то Шивар до сих пор мучается животом... - Карим прыснул от воспоминаний, какие слова употребил бедный парень, когда приехал весь пропыленный, после погони за Тиа.
- Ему не следовало домагаться меня сзади, - пошутил Тиа, - а что до Сабира... сколько он заплатил за меня?
- Хозяина Сабира... Не забывай об этом, мальчик. Я добр, но не все такие... - предупреждающе пожурил Тиа воин. - Что до цены... Я не знаю. Это дело господина Сабира.
- Я хочу отработать эту цену. - отрезал Тиа, едва ли обратив внимание на замечание.
- Об этом говори с его высочеством... - видимо мальчика опять повело.
- Кто-нибудь до меня.... делал так? - в голове прорезалась надежда
Карим задумался.
- Не знаю. Я об этом не слышал... Но что ты можешь дать принцу, чего он не может купить?
- Я могу отработать свою стоимость и процент, прибавившийся сверху за мое поживание, - отработать любым образом, какой он сочтет приемлемым. Он просто вернет свои деньги...
- У его высочества в достатке слуг... И искуссных мастеров всегда много под рукой... Что ты умеешь делать лучше их?
- Я почти ничего не умею. Боюсь что принца мне нечем будет удивить, поэтому... я думал что смогу просто отработать свою цену вне пределов дворца... если понадобится то своим телом, если больше у меня нет ничего ценного... хотя я все же надеялся на свои картины....
- Ох, великий пророк... Думаешь, что твои картины будут ценны для кого-то, кроме его высочества?.. - Карим потрепал Тиа по плечу и улыбнулся. - Хотя господин Сабир может и заинтересуется твоим предложением... Он любит неожиданные идени.
- Я всего лишь не хочу быть вещью, - пробормотал Тиа
- Вещей у его высочества много... Рабы в их число не входят... Его рабы... - поправился Карим.
Тут за спиной послышался шерох. Карим испуганно поднял глаза и увидел Сабира. Сколько он уже простоял там, воин не знал. Немного побледнев, Карим низко поклонился.
- Простите мой господин! Я вас не заметил!
Тиа перевел взгляд за спину и повторил поклон воина, но в более уважительной форме - коснувшись лбом ковра на котором сидел.
Сколько мог услышать принц, Карим не знал. Но по непроницаемому лицу господина мог себе представить, что последнее рассуждение он услышал.
- Вижу, этот раб утомляет тебя... Карим. - Сабир подошел ближе.
Тиа не поднимал глаз. Утомляет? Возможно. Он понятия не имел, что происходит в голове принца, потому тихо произнес.
- Можно к вам обратиться?
Сабир как будто только сейчас заметил присутствие Тиа.
- Можно. Говори.
Карим тихо сидел, стараясь не привлекать к себе внимания. Принц сказал смотреть за его рабом, а не вести с ним беседы. Бесы. Что дернуло его на откравения с мальчишкой?
- Я знаю что вы хотите продать меня, так как от меня много проблем. ЫВам предложат за меня хорошую цену, скорее всего это будут серьезные деньги. Я... хотел бы вернуть вам ту сумму, что вы на меня потратили, отработав ее. Или сумму больше этой. Вы не заинтересованы во мне лично, а деньги таким образом выйдут больше, чем от прямой продажи...
- Хорошо. Твоя цена будет ценой девственника чужеземца. Будешь работать за низшего слугу. В дороге подчиняться моим людям. Одна жалоба или возражение и тебя оставят в песках на корм лисам.
Карим. Развяжи его. И дай ему лошадь. Вечером займешь его работой. и передай всем, что разговаривать с ним запрещено. Кроме как отдавать распоряжения и приказы. - Принц развернулся и ушел. Ему уже приготовили свежего коня. Отряд был вновь готов в дорогу.
- Для начала неплохо, - буркнул Тиа, потирая запястья, когда Карим развязал его руки. По крайней мере, таким образом он был в безопасности от этих извращений, и... была надежда на какой-то конечный срок возврата денег. Стоило конечно уточнить, по каким расценкам проводится оценка его труда - судя по положению низшего слуги, цена будет невысока - однако сейчас уточнить это не было возможности.
- Пойдем. - сказал Карим и повел его к лошади.
- Держись покрепче... И поближе ко мне... - тихо шепнул воин, подсаживая Тиа в седло и давая ему поводья.
- Спасибо, - так же тихо шепнул Тиа, забираясь в седло. Они проехали до самого вечера, но парнишка не жаловался, на стоянке куда они прибыли поздно вечером, он слез на землю и расседлал свою лошадь, поворачиваясь к воинам отряда, на случай если они захотят чтобы расседлали и их лошадей и ответи пастись.
Воины сами расседлывали и отводили коней. Было недопустимо доверить свою лошадь какому-то мальчишке.
Но работы у Тиа от этого не стало меньше. Ему приказали набрать горючего для костра. Благо, маленький холмистый участок пустыни был пригоден для этого. Заросли колючки и низкого кустарника могли дать много сушняка для огня на ночь.
Из источника Тиа приказали наносить воды. И напоить коней.
Тиа был непривычен к подобной работе, на сбор сушняка ушло довольно много времени, он едва не подвернул ногу в лисьей норе, и весь оцарапался о колючки. Достав веток, он натаскал воды для людей и коней, в котелот на костре, для пополнения запасов. Он весь взмок не смотря на прохладный вечер, и устроился у костра, надеясь неа сытный ужин.
- Эй парень! Ты что сел? Разноси всем чай. И не забудь про дозорных. Потом поможешь мне с ужином. И давай быстрее. - прикрикнул на Тиа один из воинов, отвечающий сегодня за еду. По дороге дозорным удалось подстрелить косулю. Пришедшую к источнику переждать жару. Теперь у людей была возможность поесть свежего мяса взамен сушеному.
Тиа подорвался, как только его окликнули, хотя очень хотелось еще посидеть немного. Разнеся всем чай, он отнес две чашки дозорным, и вернулся к воину. Особой помощи от него не было, он не умел разделывать мясо дичи, более того его мутило от вида потрошения дохлого животного.
- Прибери здесь. Собери мусор и отнеси подальше от лагеря. Закопай. Что бы не набежало зверье. Шевелись давай. - сказал воин, насаживая на прутики куски мяса.
Увидев, что Тиа явно не нравится вид крови и внутренностей, только усмехнулся. - В шкуру заверни.
Спешно завернув в шкуру неапетитные остатки косули, Тиа оттащил их подальше от лагеря и принялся копаль яму. Выкопав с его точки зрения достаточную, он сбросил туда мусор и прикопал землей сверху, вроде бы так должно было быть достаточно. Вернулся к лагерю, чувствуя недовольное урчание желудка.
- Поворачивай мясо, что бы хорошо прожарилось но не подгорело. - сказал воин, когда Тиа вернулся.
Он занялся печенью, тонко нарезав ее на ломтики и положил на гладкие, раскаленные камни.
Тиа начал крутить поочередно каждый прутик, на который было нанизано мясо. Вкусный аромат дразнил его.
- Скоро будет готово?
Воин обернулся, выкладывая последний кусок печени. Тонкие струйки аппетитного дыма поднимались от камней.
- Еще два раза перевени. Залей горячей водой изюм. И приготовь миски для мяса.
Залив изюм горячей водой из котелка, Тиа вернулся к мясу, перевернул его, приготовил миски, расставляя их перед собоцй, и снова перевернул мясо.
- Готово.
Воин сам разложил мясо и печень по мискам, добавляя к ним изюм и сухие травы, для аромата.
- Иди отнеси это людям. Не забудь о его высочестве.
Тиа вздохнул и пошел разносить миски. Воинов было много, а есть хотелось прямо сейчас. Он начал с дозорных, решив что им нужно больше чем другим. Потом принялся обнгосить отряд, в итоге последние миски достались принцу Сабиру и воину, сидевшему подле него.
- Ваш ужин, господин, - Тиа протянул ему миску. "Я не покажу ему что устал."
Сабир принял ужин молча. Сотник жестом отослал его обратно.
Тиа вернулся, немного разочарованный, потом мысленно плюнул на этого глупого принца, совсем не ценящего его стараний.
- Мне уже можно поесть? - обратился к воину, что гонял его с мисками
- Поешь, когда с работой будет закончено. Сейчас можешь немного отдохнуть. Потом собирешь и вымоешь посуду. Старайся не слишком мусорить. - воин на ходу доедал свой ужин, одновременно заваривая чай на утро, что бы его можно было не ждать, а только подогреть.
- Но тогда ведь все остынет! - не согласился Тиа, - Я быстро, а потом все помою, - он шусчтро стащил свою миску, набрасываясь на кормешку. Желудок заурчал, довольный что парень наконец отказался от мысли заморить себя голодом.
Тяжелая ладонь воина опустилась на затылок Тиа.
От удара миска выпала из его рук, а сам мальчик растянулся на земле.
- Я не его высочество, щенок. И попусту слов не говорю. А ну марш к кострам. Наверняка уже многие поужинали.
- Ты мой ужин испортил, - с глухой яростью фыркнул Тиа, и направился к воинам, собирая пустую посуду. Настроение если оно и было от осознания что он идет по пути к своему освобождению, теперь упало до абсолютного нуля, а идея со своим выкупом перестала казаться такой уж хорошей. Собрав посуду, он отошел к реке, где вымыл миски и принес обратно, оставив там где взял. Говорить расхотелось.
Карим видел, что после очередного общения с поваром, Тиа пошел немного помятый и совершенно растроенный чемто.
Когда мальчик вернулся от реки и угрюмо сел на место, воин-повар кинул ему оюеяло. Иушел спать.  Взашли первые звезды. Шум лагеря постепенно стих.
Как то случайно, обходя дозоры, Карим вышел к костру Тиа.
Тиа завернулся в одеяло, но спать не хотелось, главным образом потому что хотелось есть, да и совершенно детская обида на несправедливого повара и отвратительного принца заставила его заныкать, но не в голос а очень тихо, чтобы никого не разбудить.
Карим стоял в стороне, недоуменно думая, зачем сюда пришел. Маленький холмик Тиа, виделся неверно в отблесках костра. Но воин различил, что он немного дрожит.
Мужчина подошел ближе и понял, что мальчик беззвучно плачет. Нарошно наступив на ветку, Карим присел рядом у костра.
Тиа отреагировал мгновенно, вытерев слезы и уставившись в костер, потом начал сворачивать одеяло, расправляя его на земле, как будто собрался спать.
- Почему ты плачешь? - тихо спросил Карим, не смотря на Тиа.
- Я остался без ужина, - пожал плечами Тиа, так словно это по сути не имело значения, также как и его слезы.
- Что ты такого натворил?
Карим был удивлен. Вывести из себя старого воина, надо было постараться.
- Я хотел поесть пока еда не остыла. Он так старался, готовя ее, мне не хотелось позволять портиться результату его труда. Но я был не прав.
- Нда... Действительно... Но тебе же никто не запретил бы ее подогреть... Ладно. Там чай еще остался? - Карим решил немного побыть сдесь. И устроился у огня удобнее, плотнее запахнув плащ. Благо, что место было на окраине лагеря и с него он весь просматривался.
- Да, конечно... - Тиа развернулся из одеяла, пошел за чашкой, набрал в нее теплого чая с огня и передал воину. Он начал потихоньку свыкаться с ролью этакого общего прислуги, хотя на душе было противно. Он снова лег на одеяло, заворачиваясь в него.
- Не составишь мне компанию? Или ты так хочешь спать? До утра все равно не двинемся. Бери чашку и садись рядом. - Карим сделал глоток ароматного напитка и посмотрел на небо.
Тиа поднялся, завернувшись в одеяло, налил себе чаю и сел рядом, глядя в огонь. Напиток был теплым, так как стоял у костра, и теперь приятно согревал.
Карим протянул ему мешочек с сухофруктами, который всегда был при себе у каждого воинаю
- Ешь.
Звезды притягивали взгляд.
- М... вам точно не нужно?.. - Тиа поднял на него глаза.
- Ешь. Мешочек потом вернешь. Будет неприятно, если его у тебя заметят. - Карим сделал еще один глоток, так и не посмотрев на Тиа.
Тиа начал жевать сухофрукты, стараясь не спешить, чтобы побыстрее насытиться. Это конечнот было не совсем то, но все же позволяло приглушить голод.
- Чем я могу отблагодарить вас? - ну не делает же он этого просто так? Столько заботы. Отчего?
- Постарайся, что бы его высочество не исполнил свое предупреждение и не оставил тебя у нас за спинами помирать от голода. - серьезно сказал Карим, но глаза улыбались.
Воин встал, что бы продолжить обход. Потрепав Тиа по волосам, мужчина бесшумно скрылся в темноте.
Тиа проводил его взглядом, потом высыпал немного сухофруктов в карман, и убрал мешочек. На всякий слкучай, чтобы его не заметили.
Тиа доел сухофрукты, встал и осторожно отнес уже спящему воину мешочек, ополовинив его. Помыл свою чашку, и чашку воина, и после этого забылся сном.

Сабир вел людей к стоянке Сэрхэ. Ошибается или нет, принц должен был использовать все шансы, что бы завершить это дело как можно быстрее.
Стоянка обнаружилась за одним из хребтов, где и предполагал Сабир. пока что его людей не видели, и судя по всему сообщить Сэрхэ ни о чем не успели.
Сабир подошел как можно тише. Вот уже показались костры Сэрхэ и принц дал сигнал к атаке.
Его воины были готовы, а вот воины Сэрхэ видимо не чуяли опасности
Пронесясь смертоносным ветром по лагерю Сэрхэ, битва закончилась, едва начавшись.
Воины Сэрхэ были убиты до того как успели оказать хоть маломальское сопротивление, однако самого Сэрхэ оставили в живых и привели к Сабиру. Родственник держался зло, но так же надменно.
- Что-то ты менее говорлив, рожственник... Мог бы поблагодарить, что твои люди пали с оружием в руках и в бою, а не как скот на бойне. - Сабир наконец почуствовал себя на твердой земле.
- А ты кажется теперь готов говорить за двоих, братец. - ухмыльнулся Сэрхэ
Принц скрипнул зубами. Желание тут же казнить Сэрхэ было очень велико. Но увы. Сначало дело, потом удовольствие.
- А тебя это не устраивает? Сэрхэ?.. - от обращения "братец" у принца свело скулы.
- В общем мне все равно, - он равнодушно пожал плечами
Оставаться здесь дольше, Сабир не видел смысла.
- На моего коня. - приказал принц, и Сэрхэ перекинули поперек седла черного скакуна.
- Возвращаемся. Остальные уже вернулись, наверно. Если кто остался в живых, связать и взять с собой. - принц сел в седло, больно ударив при этом Сэрхэ. - Как тебе такой способ верховой езды? Родственник?
- Немного тошнит, но твою клячу это только украсит, - ответил, вывернув голову, - Впрочем я не терял сознание в отличье от некоторых присутсчтвующих здесь неженок.
Кроме Сэрхэ оказалось в живых еще четверо.
Сабир хмыкнул. И уточнил.
- Это твоя кляча. Хотя скажу, довольно резвая.
К рассвету Сабир вернулся к шатру. Люди были настороженны и не спешили расслабляться.
Спешившись, принц пошел к шатру. За ним вели Сэрхэ.
Сэрхэ немного пшатывало от подобной прогулки, но это не умаляло его хамства.
- Распологайся, Сэрхэ. Будь как дома. Может хочешь воды или поесть?
Принц наконец снял с себя легкий доспех и с наслождением умылся.
- Можно, если у тебя готовят получше чем мне кажется.
Сабир отдал распоряжение принести еду, и подробно допросить пленных людей Сэрхэ.
- Ты не огорчишся. Готовят хорошо...
Пережившего резню Тиа, быстро снарядили ужином для принца и его брата.
- Тогда не откажусь. - он принялся за принесенную еду. Тиа замер у входа в покои в ожидании дальнейших приказаний.
- Тогда не откажусь. - он принялся за принесенную еду. Тиа замер у входа в покои в ожидании дальнейших приказаний
Сабир молча наблюдал за Сэрхэ. Невозмутимость, с которой он себя вел говорила о неслабом характере. Неужели ему не важно что станет с оставшимися в живых людьми.
- Тиа, подойди. - подозвал принц юношу.
Тиа тихонько подошел, не поднимая глаз.
- Расскажи, что произошло после того, как меня увезли. - Сабир отпил подогретоко вина с травами. Силы в эту ночь ему будут нужны.
- Я оказался жив, но ранен завален телами мертвых воинов. Я выбрался, и заметил что один из солдат шевелится. Я не знал сотника в лицо, о том кто это я узнал лишь в лагере, куда довел его предварительно перевязав. Чтобы найти лагерь, я ориентировался по следам коней, - он замолк, снова склонив голову.
С улицы донесся протяжный вой уже не похожий на крик человека. Слуга у входа в побледнел.
- Ну как, Сэрхэ... Твои опасения на счет ужина не оправдались?.. Или я должен принести извинения за нерадивый прием такого почтенного гостя, как ты?.. - Сабир откинулся на подушках и жестом приказал Тиа подойти и сесть рядом.
- Недурственный ужин, - Сэрхэ кажется не заботили крики его людей, как и людей в целом, - Думаю списать недостатки на походные условия, но в целом неплохо, - покачал в руке чашу с вином, молча проследил взглядом Тиа, осторожно прошмыгнувшего мимо опасного бывшего и ныне вроде как пленного врага, и присевшего у ног Сабира.
Сабир краем глаза заметил неестественную бедность Тиа. Он еще не успел отдохнуть от всех "приключений", выпавших на его голову.
- Тиа, ты не голоден? - спросил Сабир, прикасаясь к разметавшимся волосам юноши.
- О... Я отвлекся, Сэрхэ... - вновь обратил свое внимание на родственника. - Ты, вроде, хотел что-то сделать, когда привез меня к себе... Но тебе не представился случай... Теперь же, у нас время есть. Расскажешь?
- Немного, господин... - Тиа не рискнул вмешиваться своим присутствием в беседу господ, он стаался напротив быть понезаметнее, надеясь что не слишком помешает им. Однако рука принца в его волосах показалась очень теплой, как будто покровительствующей. Малодушно подумалось о том, что наоожником его хотя бы кормили и одевали и не заставляли работать...
- Я хотел перепродать тебя, или оставить себе, тогда я еще не решил - но так или иначе ты не поднялся быыше раба или наложника - что впрочем одно и то же в твоем случае, ибо ты не одарен мастерством иного рода.
- Хороший план, но слишком самонадеен... Так ты жаждал обладать моим мастерством на своем ложе?.. - Сабир добро улыбнулся, опустив глаза, скрывая их холод от Сэрхэ.
- Я не могу тебя разочаровать. - по хлопку принца, в шатер вошла пара крепких воинов.
Крики на улице к тому времени затихли. Иногда доносились жалкие всхлипывания и тихий вой. Видимо кого-то оставили в живых.
- Думаю, я вполне добровольно тебя трахну, уважаемый полунаследный-но-предавший-шаха принц, - ухмыльнулся, покосившись на воинов, - Облагодетельствую, так сказать, тебя на последок...
Слова задели, но внешне Сабир не показал этого.
Воины сделали было шаг в сторону Сэрхэ, но принц приказал оставаться на месте.
- Тебя так угнетает осознание, что отец тебя не призвал и ты так и остался никем?.. Даже не бастард... Но я обещаю, как только утолю твою жажду обладать моми способностями на мехах, если ты еще будешь в состоянии, то позволю тебе добровольно на последок, облаготетельствовать меня...
- Разденься для начала, - недовольно поджал губы Сэрхэ, допивая вино, - Может ты не красив, и мне придется отодрать того блондинчика, что устроился подле тебя.
Тиа как-то сжался и попытался сделаться еще незаметнее, невольно присев поближе к Сабиру.
Принц рассмеялся, потянувшись к Тиа и поднимая за подбородок его личико, открывая красивый изгиб шеи, для того, что бы провести кончиками пальцев но гладкой берхатной коже, почувствовать под рукой испуганный бег крови по голубой жилки.
- Ты слишком торопишся. Предлогаю сначала немного прогуляться...
Слуга принес серебрянный кувшин обернутый в вышетое древесными узорами полотно, с подогретым вином со специями. Наполнив кубок принца, слуга подал вино Сабиру.
- Тиа, составь мне компанию... - встав, подал руку юноше.
Тиа поднялся, готовый следовать за принцем, да хоть за самим чертом, толлько чтобы свалить из этого места, и больше не видеть и не слышать этого пугающего человека.
Тиа поднялся, готовый следовать за принцем, да хоть за самим чертом, только чтобы свалить из этого места, и больше не видеть и не слышать этого пугающего человека. Прикосновение руки принца было бы расцененно как собственническое, однако он мог даже думать об этом в присутствии Сэрхэ.
Сам Сархэ лишь презрительно хохотнул.
- Проветрись немного. Только не увлекайся мелким, а то не останется сил принять в себя моего маленького дружка.
- Он у тебя такой незначительный, что ты так пренебрежительно говоришь об этом при слугах? Но не переживай. Прогуляемся мы все вместе.
Сабир вышел из шатра. По пути отдал кубок с вином Тиа, сказав, что это ему не помешает. Воины вывели Сэрхэ вслед за принцем.
Отойдя на несколько сотен шагов от шатра, принц вышел к большому костру у которого на коленях сидели обнаженные по пояс пленники. Связанных людей била крупная дрожь. Видимо зрелище допроса их товарищей произвело на них сильное впечатление.
Увидев своего госпадина, один из них попытался броситься к его ногам - всхлипывая и бормоча слова о прощении, что не смогли удержать свои перзренные языки.
- Напротив, я не стыжусь говорить о нем в отличье от тебя, - ухмыльнулся Сэрхэ.
Они вышли из шатра. Тиа неуверенно принял из рук принца кубок, несколько секунд смотрел на него, словно не представляя что с ним делать, почте чего несколькими глотками выпил, и так дальше и нес в руке, будто не зная куда деть. Увидев полуголых дрожащих пленников, он в ужасе зажмурился и обхватил себя руками, постаравшись стушеваться и затеряться среди воинов, чтобы покинуть это место, для чего потихоньку отстал в хвост процессии. Ему было страшно от увиденного, он не хотел здесь быть.
Сэрхэ напротив оттолкнул бросившегося к нему человека, с пренебрежением и злобой.
- Ты не сдержал своих клятв, и теперь просишь меня о прощении?!
Один из воинов ненавязчиво подвел Тиа обратно к Сабиру. Прнц посмотрел на юношу немного укоризненно, и взял из его рук уже пустой кубок, отдавая его слуге.
- Будь рядом.. - тихо сказал принц, укрывая юношу полой плаща, почти скрывая его у себя под рукой.
Сцена с пленным его откравенно позабавила. Он не стал вмешиваться и продолжил наблюдать.
Одного из пленников подхватили под руки и отнесли ближе к костру. Раскаленное тавро быстро прижгло кожу человека на лбу. Крик боли резко оборвался и пленник потерял сознание. Воины подошли к оставшимуся пленнику и вопросительно посмотрели на принца.
- И чего же мы тут ждем? - Сэрхэ зевнул. Ему начало надоедать глупое с его точки зрения поведение принца.
Тиа же напротив задрожал и спрятался на груди Сабира, прижавшись к нему и дрожа всем телом. Ему было страшно, и он в отчаянии надеялся найти у принца спасение от этого кошмара, который он хоть и не видел, но слышал.
Когда заклеймили и второго пленного, Сабир внимательно посмотрел на Сэрхэ.
- Уже ничего. Не соблаговолишь ли раздется. Надо же и мне оценить твою привлекательность? - сказал Сэрхэ принц, успокаивающе гладя .тиа по плечу.
- Мою привлекательность ты будешь оценивать на мехах или что там расстелено у тебя на ложе. - усмехнулся Сэрхэ, - не трать силы.
Тиа вздрагивал и вероятно уже начал плакать, но делал это тихо, боясь вызвать гнев власть имущих.
- Не могу с тобой согласиться... - принц кивнул и воины схватили Сэрхэ за руки и поставили на колени, еще один сноровисто срезал ножом одежду с родственника принца.
- Так не терпится? - шикнул Сэрхэ, ощутимо напрягая мускулы, так сильно что воинам едва удавалось удерживать его. Опасности порезаться о нож, которым срезали одежду, видимо он не ощущал или не признавал.
- Даже не представляешь, как я нетерпелив, Сэрхэ... - улыбнулся Сабир, и разрешая воинам продолжать начатое.
Сэрхэ подтащили к старому стволу дерева и крепко привязали лицом к ниму.
- Господин... Какой знак вы прикажете поставить? - спросил слуга.
- Общий, для верхних торгов. Мое клеймо не будет стоять на этом человеке. Не вижу смысла. - Сабир взглянул на Тиа, вернее на его лохматую макушку.
- Тиа, перестань дрожать...
Сэрхэ глухо зарычал, скосив глаза на принца.
- Вот значит как... зря, братец, очень и очень зря, но мне ли тебя разубеждать? Глупцы имеют право на ошибки, а ты в свои годы так и не выбился из глупцов.
Тиа замер под плащом принца. Кажется, он перестал дрожать и дышать одновременно, все так же уткнувшись в грудь принца, не в силах видеть происходящее. Он боялся боли, своей и чужой.
- Если тебе нечего сказать, то глупец здесь только один... И это не я. - Сабир скинул плащь, укрыв им Тиа и велел ему оставаться на месте.
Подойдя к Сэрхэ в плотную, он прошептал ему на ухо, удерживая голову за волосы.
- Ты мог пойти против Амира... У тебя хватило ума не делать глупостей против отца... Но на этом твоя сообразительность умерла, поддавшись более мелочным желаниям.. Не стоило так грубо подствалять меня  и верить, что окажешся безнаказанным...
- Все просчитано гараздо дальше, чем может видеть твой неопытный
- Все просчитано гараздо дальше, чем может видеть твой неопытный взгляд, - глухо шепнул Сэрхэ из-под челки, ухмыльнувшись. А потом вывернулся, оставив в руках Сабира клок своих волос, и впился зубами в его запястье, прокусывая до крови. Видимо, в этом человеке присутствовало определенное презрение к боли... или следствие наркотического опьянения. Что вполне вписывалось в картину реакций и действий этого человека.
Защипел, но рук не отдернул, не желая еще и порвать себе кожу. Просто сильно сдавил шею Сэрхе свободной рукой, нажимая на нижнюю челюсть, зажимая на время нервные узлы и освобождая руку из разжавшейся хватки зубов.
- Глупо... - Сабир отошел, зажимая запястье здоровой рукой. - Клеймите этого человека. Потом оденьте на него ошейник раба. Простой. И закройте наглухо. Он более не свободный.
Сэрхэ рассмеялся. Смех был не совсем здравым, словно он был пьян, или что-то еще, однако в глазах не было страха. Он запрокинул голову в смехе, чуть оскалив верхние зубы, что в сочетании с сочащейся по подбородку кровью придавало ему сходство с сумасшедшим вампиром.
Сабир молча наблюдал за действием. Сначала на шее Сэрхэ замкнули простой стальной ошейник, намертво заклинив замок. Потом аккуратно, без спешки заклеймили, оставив глубокий ровный след от клейма под левой лопаткой.
Сабир обернулся к Тиа. Подошел. Видно было, что юноше не нравится все это зрелище. Но у принца были другие желания.
- Тиа. - позвал принц юношу.
Вид Сэрэ стал совсем диковатым, теперь в ошейнике он походил на какого-то опасного зверя, которого стоило скорее держать в клетке, чем допускать его к приличному обществу... слишком уж они не подходили друг для друга. Было странно видеть, как клейменный человек не издал крика, когда раскаленное железо коснулось кожи, однако после этого он стал каким-то вялым, словно поглотивший боль наркотик окончательно заморозил нервную систему. Сэрхэ опустил голову, уставившись куда-то перед собой.
Тиа же напротив, вздрогнул и осторожно подошел к Сабиру, все еще кутаясь в плащ. На щеках в свете костра блестели дорожки от слез.
- В.. вам что-то у.. угодно, г.. господин?...
- Да. Но пока это может подождать... Ты расстроен? Из-за чего? - Сабир осторожно стер с лица Тиа следы слез и притянул к себе за края плаща.
Сэрхэ в это время отвязали, что бы сразу связать по рукам и ногам и вернуть под присмотром в шатер. С воинами прошел лекарь. Которому не понравилась реакция человека. Вернее ее отсутствие.
- Я и.. испугался, господин. Простите... - Тиа склонил голову. Ему было неловко за свою реакцию, но увиденная сцена была слишком сильной для него, что вызвало крайне эмоциональную реакцию, которая - как он боялся - могла не понравится принцу. Он быстренько утер слезы и постарался улыбнуться, тем более что все закончилось.
Сэрхе переступал спутанными ногами, слава богу не спротыкаясь, но шагая скорее автоматически чем осознавая действия.
- У тебя сегодня еще много работы? - спросил принц, уже забыв про Сэрхэ.
Пленника оставили в палатке под присмотром воинов и лекаря. Признаков серьезной опасности для жизни у Сэрхэ не  обнаружилось. И лекарь решил подождать распоряжений принца.
- Как скажет господин (как его там я не помню, но Тиа помнит)). Подать ужин и помыть посуду, господин принц... - Тиа рискнул поднять голову.
- Ты что-то хочешь сказать? - мягко сказал Сабир, запахивая плащ на плечах Тиа поплотнее.
- Вы... очень добры ко мне... - негромко произнес Тиа
- Ты теперь не считаешь меня чудовищем?.. - с легким сарказмом поинтересовался принц.
Тиа сделал попытку упасть на колени, и упал бы, не вспомни что на нем плащ Сабира.
- Как можно, господин, как можно, - он низко склонился, и не поднимая головы негромко произнес, - Господин... я работаю чтобы выкупить себя... скажите, господин... как долго мне придется работать?
- Стоимость наложника, твоего уровня у рыночного торговца приблизительно десять тысяч полновесных золотых монет. Надеюсь ты понимаешь, что это начальная цена... Тебе же платят одну мендую монету в день. И не вычетают четверть за еду. Как у остальной прислуги. Ашер тобой доволен?
Тиа закивал, при этом быстро производя подсчет. Одна медная монета в день, это триста шестьдесят пять монет в год, того три золотых, шесть серебрянных и пять медных монет за год подобной работы... Значит, если стартовая цена десять тысяч, то...
От осознания того что для выкупа ему придется работать ежедневно в течении более чем двух тысяч лет, и даже этого не хватит, заставила Тиа пошатнуться.
- Господин... - он сглотнул, чувствуя что пересохло во рту, - Я могу надеяться на... другую работу, более... оплачиваемую?...
- А что ты еще можешь предложить подходящего для себя, малышь? - спокойно спросил принц, заметив панику в глазах Тиа и вовремя подхватил его под локоть, удерживая на ногах.
- Я рисую картины, немного играю на струнных инструментах, знаю каллиграфию и письмо, два языка кроме родного... - Тиа отчаянно вспоминал свои умения.
- У меня есть более сведущие в этих искусствах люди... Ты не сможешь заменить кого-нибудь из них по мастерству...
- Но я могу продавать свои картины, в моей стране они хорошо оценивались!... - Тиа вскинулся, - Я могу переводить письма торговцев, я могу помогать вашим людям, господин!...
- Думаешь твои картины в моей стране будут иметь цену?.. И сможешь ли ты хорошо и без нареканий справляться с кореспонденцией, как это делают люди, с рождения готовящиеся для этой работы?.. Тиа, будь разумным...
- Я... я могу научиться... ведь иначе я буду до самой смерти работать и так тут и умру... рабом... - на ресницам нависли первые капельки зародающихся слезинок.
Сабир продолжал спокойно стоять рядом, все еще удерживая Тиа за руку.
- Не могу тебя обрадовать... Твои картины покупать не будут. Как художника, люди не признают моего слугу. А писцы получают тоже не так много, как тебе кажется...
- Но ведь как-то люди здесь получают деньги, - Тиа все еще боролся с подкатывающимся плачем.
- Здесь слуги в основном получают за свою работу еду,  крышу над головой и помощь лекаря... Нужные тебе деньги получают высшие сословия. Или наложники...

- Наложники не получают денег, их просто используют для утех, - отрезал Тиа, но в глазах зажегся интерес
- Ты неправ... Мои наложники вполне могут обеспечить себя всем, чем им захочется... Не забывая о семье...
Тиа нахмурился и кажется даже передумал плакать.
- Так... ну... они же рабы. Вы им что, платите?...
Сабир вздохнул.
- Наложники не являются рабами... Ну, не в том понимании, как думаешь ты. Я могу продать тебя в дом утех, вместе с твоими документами. Со временнем ты сможешь действительно выкупить свою свободу..
Тиа передернуло. Дом утех представлялся ему местом, где его сможет пользовать каждый кому хватит денег заплатить за ночь с ним, и неважно будет, кто это - толстый вонючий торговец или кто-то стройный и красивый вроде принца Сабира.
- И... там действительно много платят?...
- Года за четыре ты сможешь оплатись свою свободу и затраты на тебя твоего владельца...
- Тогда... - Тиа начал как-то неуверенно кивать, словно еще не мог вымолвить этого вслух, но уже понимал, что других шансов все равно нет.
- Тогда что? Ты хочешь на время стать собственностью любого, кто тебя пожелает?
- Тогда... - он сглотнул, к горлу подступил комок, - Вы м.. можете меня т.. тттуда о... отдать, - он кое-как выговорил это, - Я.. смогу себя выкупить... через... несколько лет...
"Тогда мне будет уже 21"  подумалось почему-то.
- Если ты так хочешь этого. Тебе действительна нужна такая свобода?
- Я... я не знаю... это плохой способ, но... тогда через четыре года я смогу вернуться домой... стать человеком, построить свою жизнь... там-то мои картины ценны... - он опустил голову.
- Ты надеешся, что сможешь писать картины после всего, что сделают с тобой?..
- Если я не пойду на это, я вообще не смогу их писать, - Тиа неожиданно поднял голову, - У меня не останется времени между мытьем посуды и чисткой коней,.. господин.
- Тебе так противна мысль жисть в спокойствее дворца?
- Это не жизнь. Я хочу добиваться чего-то, планировать свою жизнь, свои перемены, решать нечто большее чем цвет наряда, который одеть перед тем как ублажить вас тем или иным образом. Я не хочу жить ради вас, господин. Я способен на большее.
- Наверно ты прав... Я слишком эгоистичен, что не хочу делиться тобой с другими... Ты достоин более пристального внимания...
- Пристального внимания?... - Тиа опешил, нахмурившись. Он не понял фразы.
- Боюсь, ты не понял своей будущей работы...
- Они просто.. клиенты, - это слово он слышал еще во времена одной шальной вылазки к подружке не его сословия. - Они только.. тело пользуют, больше ничего. У них.. все по часам. А потом ты делаешь что хочешь...
- А потом очередной "клиент", и еще один... и так до того, как хозяин посчитает нужным... Но тебе решать. Я не заставляю. Продав тебя я уже утрачу контроль.
- До того как хозяин посчитает нужным что?... - переспросил Тиа, едва ли дослушав, настолько все это было шокирующим.
- Дать тебе время отдохнуть, поесть и поспать. Если будешь хорошо стараться, может быть тебя будут водить гулять... Но не думаю, что ты настолько опытен, что бы заинтересовать более стоящих "клиентов". - слово для принца было непривычным.
Тиа как-то осунулся, и как будто подбледнел, но сказал совсем иную фразу, чем возможно рассчитывал.
- Вы правы, господин. После этого я не смогу рисовать.
Голос звучал глухо, будто у него забрали надежду.

Утром следущего дня, Сабир въехал в город своей матери. Их родовое имение находилось на возвышении, и к нему вели извилистые городские дороги.
Во дворце его приветливо встретил старый евнух и советник. Новости были не утешительными. Не все люди принца успели покинуть двореу его величества. Но Амир пока не прислал никаких требований.
Сабир раздроженно передернул плечом. Приказал дать знать сразу, когда ожидаемый посланник будет здесь.
Тиа увели раньше. Как только они перешли порог, слуги и один из евнухов повели наложника на половину гарема.
Тиа все еще был одел в дорожную тунику и шальвары, чем явственно отличался от полуголых наложников гарема, с его точки зрения в лучшую сторону. Они проходили по коридорам, и он исподтишка посматривал на ведущего его евнуха, прикидывая чего от него можно ждать. Пока он только с крайним уважением поприветствовал его, однако ни о чем более не говорил, а пока только пытался сориентироваться.
В гареме его встретили  юные евнухи-помошники. Они отвели Тиа в большую купальню и начали его раздевать, беззаботно щебеча что-то бессмысленно. Но тут один из слуг заметил на скуле Тиа маленткий шрам и сморщил носик, но не перестал делать свою работу.
Наложники, находившиеся в этот момент в купальне, с любопытством наблюдали за новым собратом. Без стеснения обсуждали его между собой. В одной из маленькийх компаний, где собрались самые дорогие наложники, окружившие фаворита принца - Камаля, продолжали смеяться над какой-то шуткой совершенно не обращали внимания на новое приобретение их хозяина.
Тиа заскулил и отрицательно покачал головой.
- Мне нельзя тут раздеваться, тут же люди, давайте я отдельно где-нибудь вымоюсь, можно? Ну пожалуйста, я быстро, честно, я не займу много времени, и сам все сделаю, хорошо?...
Тиа не спускал взгляд с того, кого он определил как старшего среди этих слуг и евнухов, и очень адеялся на его помощь в этом вопросе.
Евнух непониамюще нахмурился.
- Зачем куда-то идти, если мы уже здесь?.. Я не понимаю тебя, мальчик. Ты ведь наложник его высочества, принца Сабира? - может это раб гостя принца? подумал евнух, но почему тогда мне ничего не сказали? Или парень просто решил поморочить мне голову?
Предположить, что Тиа просто не привык показывать себя при людях в голове евнуха не возникло.
- Да, но мне нельзя раздеваться при всех, - уверенно помотал головой
Тиа, - Никак нельзя. Давайте мы сделаем это где-то в отдельной комнатке, где угодно, я сам вам помогу привести меня в порядок, хорошо?...
Первпектива быть обнаженным со всеми своими шрамами в присутствии этих красивых существ его невероятно смущала.
- Перестань ломаться! - шикнул на наложника евнух, уже начиная раздражаться. - И немедленно снимай свое барахло. Буду я еще бегать вокруг тебя...  - продолжал бухтеть евнух.
Рядом переставали шушукаться. Скандал в гареме был редким делом, дураков не было сопротивляться воле евнухов. Хоть им и можно было приказывать и использовать в своих целях, они могли и наказать за непослушание.
- ладно, ладно... - пробормотал Тиа и судя по всему снова вознамерился расплакаться, по крайней мере задрожавшая нижняя губа и намокшие реснички стали этому стопроцентным подтверждением. Он осторожно размотал кушак, стараясь стать так чтобы его клеймо не было видно. Быстро стянул шальвары и почти сразу скрылся в воде купальни по самую шею, не давая разглядеть у себя практически ничего, разве что следы на спине.
Спорить с евнухами не хотелось, и он надеялся что этого хватит.
Евнух одобрительно кивнул и дал знак слугам начинать свою работу. Заботливые руки мягкими губками и разнообразными скребочками осторожно мыли Тиа. Спину старались беспокоить не сильно.
Когда Тиа достаточно расслабился, его подняли из воды, поставив на ноги.
Тиа тут же прикрылся, как-то чуть согнувшись и сведя плечи, чтобы по возможности прикрыть и клеймо и свою честь, выставленную на обозрение - хотя и было понятно что ему нечем было бы особо удивить наложников, а значит они скорее всего и не смотрели бы на него, не прикрывайся от так явно.
Шепоток пробежался по рядам наложников, когда они увидели исполосованную шрамами сспину Тиа. Но евнух только посмотрел на них и наложники быстро разошлись по своим делам, хотя и выражение лица говорило о невыплеснутом в вопросах любопытстве.
Тиа тем временем сполоснули.
- Господин, пожалуйста, уберите руки... - тихо попросил Тиа один из юных слуг, стоящих перед Тиа с приготовленными мягкими полотенцами.
Тиа убрал руки ровно на столько, чтобы его могли вытереть, но из глаз потекли слезы, обозначавшие молчаливый протест против подобного обнажения себя.
Он вполне услышал шепот за своей спиной, и хотя не понял что обсуждалось, но вполне осознал что предметом обсуждения являлся он сам. Почему-то желание общаться с наложниками пропало на корню.
Слуга на миг замер, посмотрев на клеймо Тиа. И стал уже более аккуратно промакивать Тиа полотенцем, убирая оставшиеся капли воды. Кто-то из наложников тоже заметил клеймо Тиа и с недоумением покосился на Камаля, который сонной кошкой лежал на скамье и тихо постанывал от наслождения под руками раба, делающего ему массаж.
Тиа подвели к низкой скамье и сказали лечь на спину.
Тиа осторожно лег, не переставая плакать и прикрываться. Ему не нравилось здесь, не нравилось что на него смотрят, он чувствовал какую-то угрозу от остальных наложников, ему казалось что они будут смеяться над ним по одним им ведомым причинам. Ему казалось, что они его ненавидят, и он этого он тихонько захныкал.
Обеспокоенный таким странным поведением Тиа, евнух, отослал слуг и сам занялся наложником.
- Тихо... Почему ты плачешь?.. - теплые руки евнуха мягкими движениями начали втирать в кожу наложника масло, с легким запахом белой лилии. Подойдя к паху, он отвел руки Тиа и положил их вдоль тела, немного сжав запястья, ободряя.
- Простите, господин, я больше не буду, - Тиа тут же постарался успокоиться, ему только с евнухом проблем не хватало, тем более что перед старшими евнухами он после того памятного случая испытывал неконтролируемый страх, и боялся отказывать им в чем-либо, а уж тем более сердить их, - Мне просто немного... не по себе... все эти люди здесь, я их очень стесняюсь, и... мне кажется, они не хотят, чтобы я здесь был...
Евнух удивленно изогнул бровь. Его пальцы, теперь чистые от масла, едва касаясь исследовали ожег. Надо было показать наложника лекарю. Послав слугу за ним, евнух мягко потрепал Тиа по влажным волосам и несильно шлепнул по бедру, заставляя лечь на живот.
- Не забивай свою головку ерундой. Мало ли чего они не хотят...
Тиа осторожно перелег на живот, счтараясь не потревожить ожега, а потому несколько перекосившись на лавке. Отчего-то эта поза вызвала совсем нехорошие воспоминания, и он даже оглянулся, чтобы убедиться что в руках евнуха нет пресловутого бархатного свертка.
"Мало ли чего не хотят..." он поджал губы "Мне тут еще жить, как-то..." Сказанное евнухом его не обрадовало, он не знал, чем все это закончится, и закончится ли хорошо.
Евнух быстро смазал кожу Тиа маслом, осторожно разминая мыщцы. Когда масло высохло, не оставив на тебе Тиа и следа, кроме робкого цветочного аромата, евнух разрешил Тиа сесть.
- Пока ты будешь спать  в одном из свободных альковов. Найдешь его в главном зале. Но это потом. Про одежду господин ничего не говорил. Когда он призовет тебя, тогда и будет ясно. Так что не переживай. Здесь стесняться тебе нечего. Ты очень красив, так что не делай такое страдающее лицо. Лекарь сейчас придет и осмотрит тебя. Если что-то беспокоит, скажи.
Евнух провел рукой по всей длинне волос Тиа и покачал головой.
- Их надо привести в порядок. Слуги помогут тебе. А сейчас я должет тебя покинуть. Меня зовут Гафур. Если понадобится, скажешь слуге и я приду. Отдыхай.
Тиа едва ему разрешили сесть тут же сьежился, закрываясь, это начинало входить в привычку.
- Господин... простите, мне полагается какая-нибудь одежда?... - он понял так что может к принцу Сабиру его и будут водить в том в чем скажет принц, но здесь-то он должен иметь что одеть.
- И... где мне ожидать вашего лекаря?
Гафур показал Тиа на несколько полностью обнаженных юношей, которые сидели в бассейне и около него, играя в воде и развлекая друг друга беседой.
- Когда его высочество скажет, тебе разрешат носить здесь одежду. Не ранее. А лекарь придет сюда. Побудб пока тут. Сейсас пришлю слуг, они как раз займутся твоими волосами.
Евнух встал, показывая, что разговоры окончены. И вышел из купальни, по пути отловив нескольких слуг и направив их к Тиа.
Тиа поджал ноги к груди, и хотя такая поза была неудобной для клейма, однако так он чувствовал себя в немного большей безопасности. Обняв колени руками, он чувствовал как волосы частично закрывают его спину и плечи, таким образом решив отгородиться от остальных людей в комнате. Идти куда-то он явно не собирался, как и вообще двигаться.
К Тиа подошли слуги и начали распутывать и расчесывать, чистые после купания волосы.
Тиа не шевелился и не мешал им. Они не заставляли его делать ничего противоестественного, напроив, он даже почувстввал благодарность за определенную заботу о нем, пусть она и была вызвана не более чем приказом евнуха.
- Простите... как здесь принято проводить досуг? - негромко обратился он к одному из слуг.
Слуга как раз закончил возиться с одной непослушной прядью, которая никак не желала распутываться.
- Да как захочешь. Здесь позволено многое. А если чего-то не найдешь, попроси хорошо кого-нибудь из евнухов, они позаботятся о тебе и твоих желаниях.
Слуга отошел на шаг посмотреть на плоды общих усилий. Волосы Тиа темерь ровными волнами спускались на спину мягко блестя. Он хотел что-то спросить, но оборвал себя. Потом набрался смелости и все-таки сказал:
- Не можешь показать свое клеймо?.. - если маленький Клео был прав, то в споре н мог выиграть значительные деньги. Ставки, что новичок скоро сместит эту заносчивую скотинку Камаля, прияно согреют кошель слуги.
Тиа нахмурился и как-то еще сильнее поджался, потом все же постарался улыбнуться. В конце концов слуга совсем не виноват в том что ему поставили эту штуку.
- Оно уродливо. Я бы.. не хотел показывать подобное.. - он покачал головой, потом спросил, - Меня хотел осмотреть лекарь... можно он осмотрит меня в одном из тех альковов о котором говорил господин евнух?...
- Ну, это ты ему сам скажи. Он ведь будет искать тебя здесь? Вот придет и попросишь. Не думаю, что он откажет тебе. Ммм... Пожалуйста... У господина Сабира не ставят плохие клейма. Мне очень нужно. Правда... - слуга немного смутился. Он остался с наложником один. Все разошлись, как только закончили с приводить в порядок волосы Тиа.
- Хорошо, - неожиданно солгасился Тиа, - Но тогда вы проводите меня в альков, где меня никто не будет беспокоить, и скажете лекарю, что я буду там, хорошо?
- Договорились. Как тебя зовут?
- Тиа.. - он осторожно опустил ногу, немного приоткрываясь и давая возможность слуге увидеть след, который так его интересовал, приоткрываясь так чтобы это уродство с точки зрения Тиа увидел только слуга, и чтобы даже слуга не увидел ничего большего чем это.
- Пойдем?.. - робко спросил он, когда собеседник видимо увидел все что ему нужно.
- Кости пророка! - в восторге хлопнул себя по бедрам слуга. - Да хоть на край света! Тиа.. Ммм... Я Хафез. Если хочешь буду твоим слугой. Я пока еще ни к кому не приставлен. Альковы в общей зале. Пойдем.
По дороге Хафез попросил одного из рабов купальни передать лекарю, что Тиа устал и будет ждать его в северном алькове у фантана с лилиями.
Тиа покраснел от этого невесть откуда взявшегося восторга этого человека, он не понимал, что может быть хорошего в клейме чтобы так ему радоваться. Осторожно поднявшись и все так же прикрываясь настолько активно что едва ли вообще что-то было видно, он последовал за Хафезом.
- Можно спросить, почему вы так обрадовались этому... знаку? И... мне ведь не полагаются слуги, разве нет? - он не особо мог понять, как ему могут полагаться слуги и в то же время не даваться одежда.
- А ты не знаешь? У тебя клеймо его высочества, там, где  Камаль только во снах может мечтать. - усмехнулся Хафез.
- Ну, пока нет... Но потом тебе они обязательно понадобятся. Ты можешь попросить своего хозяина когда он призовет тебя. А пока я буду тебе помогать, если не против.
Они пришли к уединенной части общей залы. Подход к ней скрывали росшие в больших вазах пушистые пальмы. За небольшим фантанчиком, тихо журчавшим в неглуботой чаше заросшего лилиями бассейна, был ничем не закрытый вход в северный альков - небольшую комнату, выстланную мягкими коврами. В центре было низкое ложе, неполовину скрытое разноразмерными подушками.
Тиа был безумно раз сгинуть с глаз долой от этой разношерстной публики. Он до сих пор был уверен что не нравится им, и что от них можно ожидать только плохих поступков по отношению к нему. Чем это было мотивировано, он не знал, возможно шепотами у него за спиной или выражениями лиц которые он видел, но так или иначе это мнение пока что прочно укоринилось в нем.
В алькове он забрался на ложе, прикрывшись большой подушкой и наконец почувствовав себя поспокойнее. Вместе с пришедшим спокойствием возник и вопрос.
- Мне обещали эту штуку на плече... а потом поставили туда... я не знаю зачем, это очень постыдное место, но с другой стороны там ее легче прикрыть одеждой.. если мне ее дадут, конечно.. а какая разница где его ставить? а разве оно и правда у всех?...
Хафез сел на ковер, рядом с ложем. Отсюда он мог видеть часть зала и вовремя предупредить Тиа о приходе лекаря.
- Клеймят всех наложников. Иногда слуг... Но на мне пока нет знака, так как я еще общий. Наложникам, обычно, клеймо ставят на плече, или на бедре. Рабов клеймят в спину, под левой лопаткой. Иногда, по желанию хозяина, клеймо ставят ближе к паху... Как тебе. Хороший, четкий след его, нравится хозяевам, когда они призывают вас согреть ложе. Ну вот и лекарь. - Хафез улыбнулся и вышел из алькова, низко поклонившись, приглашая лекаря войти.
- Здравствуйте, господин, - Тиа согнулся в поклоне приветствия, видимо манеры в него вбили до уровне автоматизма и беспрекословности. Несколько выпрямившись, он тут же нашел подушку поменьше, прикрывая свой срам но оставляя открытым клеймо, на которое так и е посмотрел с того момента как его поставили.
Вопросы оставались неразрешенными. Значит ли это что знак в паху лучше? Тем что ли что он ближе к срамным частям тела? Более... интимное месте? Интересно, где же "осчастливили" некоего Камаля, и кто он?...
Лекарь ответно вернул приветствие и быстро осмотрел Тиа. К концу осмотра, маленькая подушка была вытащена из рук наложника, а сам Тиа был пощупан и потыкан руками лекаря во всех возможных местах. К концу, лекарь осмотрел клеймо. Удовлетворенно хмыкнул он вложил в руки Тиа маленький флакон с мазью.
- Втирай это в кожу, рядом с раной. Быстрее заживет и снимет боль. Тебя еще что-ниюудь беспокоит? - тут лекарь заметил шрам на лице. Швы еще не сняли и маленькие узелки забавно топорщились.
- А это что?
- Это... - Тиа забегал глазами. Обьяснять не хотелось, тем более что он более признавал случившееся как собственную глупость, не принесшию ему ничего хорошего.
- Это скоро заживет, - ответил он, коротко кивнув. Подушка, кое-как отвоеванная у него лекарем, снова вернулась на место едва появилась такая возможность.
- А когда заживет это? - он указал на клеймо, стараясь даже не смотреть в ту сторону.
- Через неделю все пройдет. А швы придется снять. Посиди спокойно. И не дергайся. - лекарь достал маленький футляр с инструментами. И с помощью пинцета и небольших ножниц с острыми кончиками, сноровисто вытащил маленькие кусочки шелковых нитей.
- Вот и все. Раз тебя больше ничего не беспокоит, я пойду. Если что, твой слуга пусть меня позовет.
Не прощаясь, лекарь ушел. А Хафез вернулся в альков и опять устроился на полу, ближе к Тиа.
Тиа немного поморщился, когда извлекали нити, но в общем все было сделавно быстро и не принесло серъезных неудобств. Закопавшись в подушки, Тиа устроился на боку, не сводя глаз с вновь появившегося откуда-то Хафеза.
- То есть вы хотите сказать, что этот знак показывает особое ко мне расположение?
Это было глупо. Принц едва не оставил его умирать в пустыне, кроме того он хотел его продать...
- Обычно да. Но узнать истинные мысли хозяина довольно сложно... - Хафез задумчего разгладил полы легкой накидки, отведя взгляд.
- Тебя что-то смущает? - вырвалось у Тиа прежде чем он сообазил свою реакцию на задумчивость Хафеза, и еще до того как понял что обратился к нему по панибратски на "ты".
- Нет! Что-ты! Все нормально! - слуга сел удобнее, выпрямив спину.
- Наверное я сейчас скажу большую глупость.. - Тиа присел на кровати, - Но я надеюсь что мы сможем подружиться. Я несколько опасаюсь остальных наложников, а сам не слишком знаю, что делать в таком месте как гарем. До нынешнего дня я только пытался оттуда бежать, но это плохо закончилось. Я думаю... возможно здесь все же можно жить, просто, я пока не знаю как, - он поджал губы.
Хафез спокойно улыбнулся.
- Я с удовольствием стану твоим другом. Ты не бойся. Привыкнуть здесь жить не так сложно, как тебе кажется.
- Так или иначе, пока я нез одежды придется найти чем заняться прямо тут, в этом алькове. И... кто такой Камаль? - он все же задал интересовавший его вопрос.
Хафез в сердцах кинул одну из подушек.
- Камаль - это любимчик его высочества. - слуга хмыкнул. - Породистая шлюха... Опасайся его.
- Если они интересны друг другу, что в этом плохого?... - осторожно уточнил Тиа, - Я не слишком стремлюсь к знакомству с принцем... ну.. к близкому знакомству... - он немного стушевался. Кажется этот парнишка только и умел что смущаться.
- Интересны?.. - слуга опять рассмеялся от души. - Ну не думаю. Просто его купили у одного торговца. Его мать была рабыней. И ребенка с детства учили покорности наложника. Он лишь дорогостоящая игрушка. А почему ты не хочешь быть с его высочеством?..
- Потому что он трогает меня там где не надо и хочет делать со мной разные вещи... - Тиа не мог толком обьяснить это, однако те вещи, что совали в него евнухи, ему совсем не нравились, - Он сделает мне больно, - Нашелся он.
- Он тебя ударил?.. - удивился Хафез.
- Нет, он... захочет спать со мной. Это будет больно, - произнес наконец Тиа. Не очень приятно было говорить об этом, но иначе Хафез мог надумать черт-те что...
Хафез наклонил голову к плечу, и опять задумался. Тишину нарушили голоса, приближающиеся к алькову. Слуга обеспокоенно обернулся и помрачнел. Компания Камаля вольготно устроилась у фантана.
Ко входу в альков подошел светловолосый юноша и облокотился плечом о стену, свысока рассматривая Тиа.
- Хафез.. Вот где ты спрятался и отлыниваешь от работы?.. - насмешливо сказал парень.
- А твой проворный язычок наконец устал от своей работы и решил заняться делом, для которого и был создан? - не менее ехидно переспросил Хафез.
- Это один из слуг Камаля. Так как наложникам нельзя трогать друг-друга, он с удовольствием греет его ложе. - сказал Хафез Тиа.
- Попредержи язык!!! - злобно зашипел парень. - На тебе даже клейма нет! Одно слово и ты отправишся котлы чистить!
- Это врядли, - подал голос Тиа, устроившийся на постели все так же спрятавшийся за подушками. Ему не понравилось, что кто-то чужой плохо отзывается о человеке, который хорошо к нему отнесся, - Твоя компания собралась у фонтана, шел бы и ты к ним.
Откровенно оценивающий взгляд коснулся Тиа. Слуга пристально посмотрел на наложника и тихо рассмеялся.
- Ты здесь новенький... А уже ведешь себя так не вежливо... Занял чужой альков и так груб с незнакомыми людьми. Хафез плохо влияет на тебя. Сказывается его подзаборное происхождение...
От последних слов Хафез весь подобрался и яростно сжал кулачки.

Тиа приподнялся на постели... а потом метко швырнул подушку в лицо говорившему. Он мог стесняться и бояться, но он не прощал откровенного хамства по отношению к тем людям, которых определял как хороших.
Слуга от неожиданности сделал шаг назад, споткнулся и растянулся на полу.
- Ах ты...
Но договорить ему не дали. Двое слуг, достаточно крупных, с нехорошим выражением на лицах помогли встать пострадавшему.
- Наш юный друг показывает коготки?.. - тихо проговорил один из подошедших, входя в альков и выпихивая из него Хафеза, ровно в руки товарищу, который ловко схватил парня и вовремя закрыл ему рот, что бы тот не успел что-либо сказать, предупреждая Тиа.
- Сам выдешь? Или помочь? Господин Камаль хочет с тобой познакомиться. А этот малыш желает вернуться к себе в норку. - говоря про "малыша", слуга куда-то протянул руку и подтащил к себе перепуганного полуобнаженного юношу, который не отрывал взгляда от пола, только кивнул, соглашаясь со сказанным.
На лице Тиа появилось совершенно неожиданное для него выражение, казалось невозможное для того тихого и забитого мальчика, каким он казался в гареме. Вероятно, именно с таким лицом от разговаривал с простолюдинами во дворце... в своем дворце на островах Британии. Этот взгляд никогда не мог изобразить человек, рожденный рабом. Как Камаль...
- Пусть малыш возвращается в свой альков. Думаю, беседа с ним будет мне более интересна, чем с неким Камалем...
- Значит помочь... - слуга не обратил внимания на слова Тиа, просто неуловимым движением оказался рядом и крепко сжал руку на шее наложника, больно призватывая волосы. Они вышли из алькова. А  перепуганный наложник юркнул в дверной проем, смирившись с таким внезапным переселением. Идти против воли Камаля дураков не было.
Тиа ойкнул и с самым безропотным видом проделал несколько шагов, выходя из алькова. Впутывать в это малыша совсем не хотелось...
Едва парень, державший его, ослабил бдительность, как получил локтем под дых, а Тиа вывернул ему руку, заставив растянуться на земле. Откровенно говоря, он сам удивился, как у него получилось провернуть подобное. Он не имел склонности к дракам, да и прием этот у него выходил из рук вон плохо. Видимо, повезло...
Однако на лице Тиа ни отразилось ничего кроме "а так и должно было быть". Он выпрямился во весь рост, глядя в упор на инициатора происходящего. В его глазах видимо читалось что-то совсем злое, он даже забыл о своей стыдливости.
Как только очередной слуга пострадал от Тиа, кнему тут же подбежали еще двое и схватили за руки, выворачивая их назад и высоко заламывая. Тем временем державший наложника слуга успел встать на ноги и подойти. Удар в живот был сильным, но расчитанным, что бы не осталось синяков и внутренних повреждений.
Все сейчас наблюдали за разыгравшимся перед ними представлением. Надменный взгляд некоторых заставил задуматься, но большенство разозлил, в том числе и Камаля. Который сидел сейчас на бортике фантана и кормил рыбок, осторожно плавающих под листьями лилий.
- Видимо этого котенка привезли из пустыни или с гор... Он совершенно дик... Правда маленький?.. - тягуче проговорил Камаль, обращаясь к наложнику, сидящему у его ног и держащиму серебрянную тарелочку с крошками.
- Именно так, - сладко кивнул наложник. Голос был подобен патоке, он не то чтобы заискивался, скорее "производил хорошее впечатление", как это называлось в гареме. Производить хорошее впечатление требовалось на хозяина и на влиятельных наложников. На евнуха производить его бесполезно, его нужно просто слушаться.
Тиа же, напротив, был далек от подобных изысков, так как кулак пришелся рядом с ожегом, натянув кожу и заставив это ощутиться почти так же неприятно как сам удар. Тиа согнулся еще сильнее, пытаясь восстановить дыхание перед очередным бюроском.
Очередная крошка скрылась в темной глади воды, между большими зелеными листьями. Зеркальная поверхность тут же вспенилась гладкими спинками рыбок.
Не дожидаясь, пока Тиа придет в себя, слуга поднял его за волосы и ударил еще раз - на этот раз чуть ниже линии ребер.
Как ни старался Хафез выбраться из жестких рук слуги, держащего его, ничего не выходило. Он мог только сочуственно наблюдать за происходящим и бросать ненавидящие взгляды в сторону невозмутимого Камаля.
Тиа окончательно согнулся, казалось больше ему не вдохнуть ни капли воздуха, но тут перед его гладами мелькнула стопа одного из удерживавших его слуг, и он изо всех сил ударил того по стопе пяткой, вынуждая отпустить себя, и при этом сцепившись со вторым парнем, против которого не то чтобы были шансы, но и просто так позволять себя избивать он был не намерен.