*Саддам Властно поднял руку вперёд и показал в сторону рынка*
-Идём со мной на рынок!!! Хочу развеяться!!! Там кстате заморские торговцы с оружием не приехали? Я хотел купить чё-нить новенькое!
-Вставай и идём!!!

Принц взметнулся
-Лекоря ко мне и Лучших двух коней!!!
Схватил Габи за плечо
- Где они, что с ними?
Через некоторое время подвели коней , Саддам вскочил на коня и повелел показывать дорогу
Нехватало только, Лекаря

уважаемый, если уж взяли себе роль принца, так пишите как принц, развернуто и со слогом. Попытайтесь хотя бы изобразить художественный пост

Покои Софира---

Принц, постукивая деревянными каблуками по плитам Большого двора, неторопливо прогуливался вдоль тележек с товарами. Пользуясь тем, что вечером прохладнее, многие торговцы только сейчас подвозили свои телеги с тем, чтобы сгрузить их на носился рабам.
- О, смотри, привезли еще парочку навых наложников.
Весело обратился к Франческо Софир, подтягивая его за цепь поближе и указывая ладонью на двух темных личностей, позади который, низко опустив головы, стояли две закутанные в темное изящные фигурки. Они о чем-то азартно спорили со стражниками, не желающими их пропустить.
Последние пытались донести до "личностей" то, что подобными делами занимаются евнухи, но мужчины не слушали, то и дело порываясь сдернуть покрывала с "товара", дабы продемострировать его во всей красе.
Юноша подвинулся поближе, подходя к добросовестным охранникам. Те, узнав младшего принца, тот час опустили глаза и головы, клаянясь.

Грациозно спустилась по ступеням и вышла на главный двор. Чуть запрокинув голову, вдохнула прохладный ночной воздух и посмотрела на светлеющее небо. Резкая боль отозвалась в висках. Ясмин приложила пальцы к вискам и нахмурилась, опустив голову.
Только сильнейшая головная боль могла лишить ее сна и выгнать из постели на свежий воздух.
Мягко ступая по каменному полу, Ясмин пошла в глубь двора, различая два силуэта на фоне ворот. Она безошибочно узнала фигуру одного из своих братьев, которых даже в самой многолюдий толпе нельзя было ни с кем перепутать. И направилась к нему.
Хоть у кого-то есть силы и желание играть с наложницами… А мне бы сейчас порцию сильнодействующего яда!
Массируя левый висок кончиком указательного пальца, подошла к брату со спины.
- Что не спиться, брат мой, Софи?
Скользнула взглядом по юному итальянцу.

Отредактировано Jasmin (2007-03-26 15:17:20)

- Случилось? – бросила взгляд на брата. – Не знаю, что случилось…
В голосе отчетливо слышалось раздражение, приправленное капризными нотками.
На переносице пролегла складка, брови хмуро сдвинулись.
- Наверно планеты не в том порядке выстроились. В следствие оного меня поразила страшная головная боль, лишившая здорового сна.
Вновь взглянула на юношу и поняла, что он принадлежит к невольникам. В сердце защемило, от всплывшей в воображении картины его участи.
- Вижу, ты бессонницей страдаешь по другой причине, - скользнула взглядом по лицу брата и нахмурилась еще больше.
О, Аллах, их только любовные утехи по ночам волнуют, если воевать не с кем… Мужчины!
Она хотела бежать со двора в какое-нибудь тихое и безлюдное место. Хотела остаться одна, но что-то удержало. Ясмин переводила взгляд с предмета на предмет, лишь бы не видеть довольного лица брата, но больше всего она не хотела видеть невольника.

Отредактировано Jasmin (2007-03-26 22:54:14)

- Холодная вода? От такой головной боли? – усмехнулась. – Ну, если только утопиться… в фонтане…
Она кожей ощущала недовольство брата, но уходить все ж не спешила и обрадовалась смене темы.
- Они скачки по пустыне устроили. Возможно, уже вернулись. – Качнула головой, куда-то в сторону конюшни. – Хочешь сходить проверить?
Украдкой взглянула на невольника и устремила на брата выжидающий взгляд. Ей хотелось, очень хотелось, чтобы он ушел к конюшням. Братьев действительно не было целый день и возможно стоило проявить беспокойство, но Ясмин была слишком эгоистична. Их было пятеро, а она одна единственная и в данный момент ее головная боль, волновала больше чем их отлучки.

- Обязательно схожу. Вот прямо сейчас и пойду, - недовольно поджала губы и сверкнула глазами.
Поймала цепочку и удивленно приподняла бровь. Она ждала, что брат все бросит и займется ее головной болью, но никак не избавиться от нее бросив к ногам новую игрушку.
Ясмин проводила брата взглядом и как только он скрылся, перевела взгляд на невольника. Она не раз бывала в гареме, прекрасно понимала что отец и братья ищут там, но в глубине души сочувствовала большинству невольков. Отчасти и ее ждала подобная участь, только потому что она женщина и когда-нибудь будет принадлежать какому-нибудь мужчине. То ли от боли, то от приступа тошноты, Ясмин содрогнулась, но на самом деле причина была в разыгравшемся воображении. Уже несколько лет она пыталась подавить страх перед неминуемом замужеством. Этот самый страх вдруг волной накатил, на мгновение лишив способности адекватно воспринимать действительность.
Я принцесса! Он невольник!
Ясмин гордо вскинула подбородок, как делала это тысячу раз отдавая приказы. Цепочка жгла ладонь, а способность говорить пропала. Она молчасмотрела в зеленые глаза, пытаясь унять страх.

Отредактировано Jasmin (2007-03-27 00:19:40)

Смирила мужчину высокомерным взглядом и пренебрежительно хмыкнула. Ясмин протянула руку с цепочкой и демонстративно крепко сжала кулак. Дернув на себя цепочку, она быстро направилась во дворец, игнорируя всякие попытки остановить ее и забрать невольника.
Только достигнув ступеней, она позволила себе немного расслабиться и сбавить скорость.
- Я не поведу тебя в гарем! – властно сказала она и, повернув голову, посмотрела в глаза невольника. – Ты же не хочешь туда?

Конюшни----

Софи потрепал короткую гриву коня, направляя его к закрываюшимся на ночь воротам. Сестра и наложник уже ушли, причем принц даже посочувствовал Франческо. Когда у Ясми плохое настроение - ее показное сочувствие может превратиться в необъяснимую жестокость, истерику и слезы. Как раз этот случай.
Проскользнув в оставшуюся до закрытия щель, всадник коротким голопом двинулся вглубь города, во тьму, где уже загадочно мерцали огоньки свечей и отблески мастяных ламп.
Хотел бы я знать, что понесло Амира в пустыню. Он обычно так осторожен.

--Городские ворота

Ворота дворца >>>

Арарат спрыгнул с коня и с наслаждением выгнулся. Полдня они мчались во всю прыть без остановки, и сейчас курд с удовольствием размял мышцы. Он устремил свой взор на спешившегося всадника.
Теперь он без труда смог разглядеть их проводника. Облаченный в белый шелк и атлас стройный юноша с большими глазами неясного цвета (все же, в сумраке нельзя было разобрать такую подробность). Кожа его напомнила курду о коже самых лучших египетских наложниц, которых ему доводилось держать в объятиях. И то, как этот человек держал себя со слугами – без сомнений, перед Араратом стоял принц.
Кочевник повернулся к своему коню и любовно похлопал его по боку, прошептав что-то нежное на каком-то персидском наречии. Он передал слуге поводья и проводил своего любимца взглядом. Затем, повернулся к друзьям и рассмеялся – они, как завороженные, глядели на пляшущие в темноте огоньки десятков свеч. Свечи были у некоторых оседлых племен, с которыми кочевники водили дружбу. Но никогда им не доводилось видеть сразу столько! Двор был похож на поле, усеянное сотней упавших с неба звездочек.
- Довольно, - улыбнулся Арарат. Слова его словно вывели курдов из оцепенения. Они быстро спешились и доверили заботу о своих скакунах слугам.
Кочевник повернулся к всаднику и заговорил, с трудом подбирая слова (не так часто ему приходилось говорить так учтиво и напыщенно):
- Прости меня, сын Кадира, что сразу не признал я в тебе царственного потомка Персидского шаха. Пусть Аллах будет к тебе благосклонен за то, что принимаешь нас, как гостей в своем доме и предлагаешь передохнуть с дороги. Однако, я привык сначала обсуждать дела, а отдыхать – в последнюю очередь.

Отредактировано Арарат Джазири (2007-03-27 22:21:01)

Целая гамма чувств, в мгновение ока сменившаяся на лице принца, удивила Арарата. Еще больше озадачило его то, что в итоге принц заговорил с надменностью. Однако, курд последовал за ним.

>>> Тронный зал

>>> Главный двор

Арарат вышел во двор и полной грудью вдохнул свежий воздух. Ветер пронес через пустыню неуловимый – почти призрачный – запах моря. Солнце еще было низко, поэтому не мучило жителей Экбатаны беспощадным зноем.
Курд недолго помолился. На душе сделалось легко – будто он не воин, который сегодня должен решить, оказывать ли помощь персам или нет, а невесомое перышко, подхватываемое ветром.
Арарат не сдержался и выпустил эмоции наружу: он издал победный клич, которым курды оглушали в панике спасающихся бегством врагов.
На другом конце двора два раба разгружали повозку.
- Что это? – встрепенулся один из них.
- Курд. Веселится, - мрачно кивнул второй в сторону стоящей на ступеньках фигуры. Рабы тяжко вздохнули и продолжили свою нелегкую работу.

«Начальник стражи? Так и есть, мне рассказывали о нем. Свиреп, как тигр, беспощаден, как разъяренный бык. И грешен, как иноверец…»
Арарат кивнул в ответ на вежливый поклон Гасана. Зеленые глаза стража пристально наблюдали за каждым движением курда.
«Уж не думает ли он, что я нарушу обязанности гостя в гостеприимном доме?» - рассердился Арарат. Он вновь списал все на превратное понятие о его народе. Считалось, что курды жестоки, необразованны и невоспитанны. Однако, это было совсем не так.
Кочевник вернул взгляд. Его брови были слегка нахмурены, но в этом не было его вины – лишь обычное выражение, застывшее на этом лице.
- Мое имя – Арарат из храброго рода Джазири, - ответил, наконец, курд.

Арарат не на шутку разозлился. Посмел бы Гасан так вызывающе вести себя в присутствие одного из кровных принцев, если бы тот, как и курд, недвузначно намекнул бы любопытному стражу, что не собирается ничего говорить?
Вспыльчивый кочевник рефлекторно схватился за рукоять сабли.
- Как смеешь ты меня расспрашивать?! В твоих речах почтения меньше, чем звезд на небе среди бела дня!