Габи быстрым шагом вышел на середину комнаты, сел на пол, перевел дух и постарался принять непринужденное положение:
- Входи уж, дядя Дженк, свет очей моих!
"... Глаза б мои тебя не видели"!
- Признаться чесно, я совершенно запамятовал о твоем визите.
- Оно и видно, - в покои вошел седовласый мужчина в летах, багато одетый и вкусно надушенный. - Щербет и две чаши... Ты не только в шахматы играешь сам с собой, но еще и беседы ведешь?
- Я был не один, дядя, - Габи потупил взор, как положено отроку, благославляя свободу шаровар, сокрывшую в своих просторах нечто, с чем ему еще предстояло разобраться позднее.
- Неужели ты уступил-таки своему мужскому началу и купил, наконец, наложницу?!
"Ой, не началу я уступил, а концу, причем даже не распробовал толком, насколько мужскому, старый хрыч, по твоей вине, между прочим"! - Габи нагнул голову так, чтобы собеседник не смог разглядеть его мечтательную ухмылку.
- Дядя Дженк, не лукавь со мной, я этого не люблю! Ты не мог не слышать голосА и прекрасно знаешь, что я был с мужчиной.
Престарелый гость посмотрел на молодого палача чересчур внимательно – в глазах его полыхнул недвусмысленный огонек.
- Что тебе нужно, так это жениться, и как можно быстрее!
«Ага, как же»! – Внутренне возмутился Габи, когда дядя Дженк словно бы невзначай погладил его по колену.
- Весточка о твоем вчерашнем приключении облетела весь двор, - продолжал дядя Дженк, от колена перебравшись к бедру племянника.
«Интересно, о каком из них»? – Подумал Габдурахман. Не то, чтобы действия дяди были ему приятны, но он оставался по-прежнему возбужден…
Однако предположить, означало бы выдать себя в том, о чем дядя, быть может, и не догадывался. Габдурахман не любил посвещать людей в свои дела – так надежнее, - за исключением тех случаев, когда этого требовали соображения безопасности.
- Ты мог бы попросить у принцев отдать тебе принцессу Ясмин или одну из новоприбывшых в сераль рабынь, на худой конец, ведь ты спас им жизни – таков обычай.
- Ах, вот ты о чем! – Габи расслабился. - Ну, во-первых, не я, а неизвестный наемник, оказавшийся в нужное время в нужном месте, - палач от души повеселился, представив себе принцессу Ясмин замужем за солдатом удачи. – Я лишь привел бесполезного лекаря. А во-вторых, я слышал, к принцессе Ясмин сватается Гасан Наджмуддин ибн Омар. Он куда образованнее и достойнее меня. Да и потом, не могу же я отбивать невесту у друга!
Неугомонная дядина рука исследовала обнаженный торс палача, так что Габи пожалел, что не потрудился надеть еще и тунику. Когда это безобразие стало совсем уж невыносимым, Габи согнулся пополам, якобы от боли, предъявляя в качестве доказательства перебинтованные руки.
Дядя Дженк, хоть и разозлился, но настаивать на тактильном контакте больше не стал.
- Скромность, конечно, украшает мужчину, - пробурчал недовольно. – Но далеко не всегда. И кстати, этот твой Гасан, теперь опаснейший из знакомых.
- Да ну?! – Встрепенулся Габи.
- Да-да, - с удовольствием подтвердил родственник. – Связавшийся с зороастрами двуличный шакал, вот он кто! Говорят, что все это время он молился своим лжебожкам, не переставая. Идолопоклонник! – С отвращением выплюнул дядя Дженк. – По городу ходят слухи…
Здесь он осекся, сообразив, видимо, что сболтнул лишнего и, крайне разозленный этим фактом, поспешил неуклюже откланяться.
- Но что тебе до этих сплетен?.. – С надеждой спросил.
- Вот-вот, - охотно подтвердил Габи, едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться перемене похотливого самца. – Сплетни никогда меня не интересовали. Вы как будто о чем-то вспомнили, дядюшка?
- Да! Я тут… Словом, надо идти.
- Подожди, хоть выпей со мною щербету! – Габи схватился за кувшин со всем подобострастием, на какое только был способен.
- Благодарствуй, мой возлюбленный племянник, но радость нынешней встречи с тобой чересчур велика для моих седин! Хорошего понемножку. Стариковское сердце может не выдержать счастливого бремени.
«Угу-угу! И ты еще всерьез расчитываешь залезть на меня, в твоем-то возрасте»?! – Мысленно содрогнулся Габи, а вслух сказал:
- Позволь хоть провожу тебя! – Палач буквально светился энтузиазмом. - В следующий раз вперед непременно присылай раба, дабы я мог оказать все причитающиеся тебе почести и подготовиться ко встрече как должно любящему племяннику, - застыв на пороге на какое-то время он поклонился. - С нетерпением буду ждать твоего следующего визита, дядюшка Дженк!
«Хвала Аллаху, отстал»! – Захлопнув дверь, Габи несколько минут корчился в припадке безудержного смеха.
Затем вспомнил кое о чем важном и подлетел к сундуку:
- Мы не закончили, вылезай! Больше никто нас не потревожит. Эй, ты там дышишь?! – Он в беспокойстве постучал в окованную крышку.
Ответом ему послужил глухой удар, за которым последовала длинная череда витиеватых эпитетов. Далеко не лестного характера.
Габи, встревожившись, попытался поднять крышку. Не тут-то было!
- Сундук захлопнулся, погоди!
Проклиная свои память - а точнее, ее отсутствие, и поломанные конечности, - (если первое обстоятельство упрятало Гасана в сундук, то второе - не давало что-либо исправить) Габи помчался на поиски слуг.
В следующие полчаса покои придворного палача напоминали задворки каменоломни. Габи руководил работами по извлечению друга из сундука, попутно срывая зло на рабах.
Конспирация не имела смысла, так как шума, сопровождавшего действия спасателей не слышал, наверное, только глухой.
… И вот, наконец, голова Гасана появилась из-под обломков раскуроченной крышки.
- Аллах Акбар, ты в порядке! – Габи повис на шее у сердитого начальника стражи. – Я боялся, что они поранят тебя! – Короткий страшный взгляд на рабов, заставивший их покинуть комнату, на бегу пошвыряв инструменты. – Ты смотри, как ветром сдуло, - хихикнул Габи. То, как статус палача влиял на людей, не переставало его забавлять.
Отредактировано Габи (2007-04-03 23:16:54)
